Ecology of Public Communication Stylistics
Шаховский Виктор Иванович
доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой языкознания Института иностранных языков Волгоградского государственного социально-педагогического университета, shakhovsky2007@yandex.ru
Солодовникова Наталия Геннадиевна
кандидат филологических наук, доцент кафедры языкознания Института иностранных языков Волгоградского государственного социально-педагогического университета, tommyboy22@mail.ru
Victor I. Shakhovsky
Doctor of Philology, Professor, Head of the Chair of Linguistics, Institute of Foreign Languages, Volgograd State Social Pedagogical University, shakhovsky2007@yandex.ru
Natalia G. Solodovnikova
PhD in Philology, Associate Professor at the Chair of Linguistics, Institute of Foreign Languages, Volgograd State Social Pedagogical University, tommyboy22@mail.ru
Аннотация
Статья посвящена экологичности стилистических решений политиков в их публичном общении. Экологичность стилистических средств и приемов рассматривается в аспекте этичности выражения ими положительных / отрицательных эмоций политиков в их публичной коммуникации.
Ключевые слова: эмотивность, эмотивная лингвоэкология, экологичность (этичность) публичной эмотивной коммуникации, стилистика.
Abstracts
The article is dedicated to the ecological compatibility of stylistic means and devices used by politicians in their public communication. This ecological compatibility is examined in the aspect of ethics in expression of positive and negative emotions.
Key words: emotiveness, emotive linguistic ecology, ecological compatibility (ethics) of public emotive communication, stylistics.
Данная статья посвящена экологичности стилистики публичного общения политиков (отметим, что мы не даем никакой оценки этих политиков как личностей). Экологический аспект исследования избранных политиками стилистических средств и приемов предполагает изучение этичности выражения ими через эту стилистику своих положительных и отрицательных эмоций.
Прежде чем обратиться непосредственно к анализу фактического материала, раскроем те положения эмотивной лингвоэкологии, с учетом которых выполнено данное исследование.
Утверждение о том, что человек постоянно подвержен влиянию окружающей его биологической и социальной среды и что общение является доминантной формой человеческого существования, аксиоматично. Поскольку вся коммуникация человека связана с эмоциями (по Ш. Балли1, В.Г. Гаку2 и др., без эмоций нет общения) и зачастую в определенных коммуникативных ситуациях homo loquens превращается в homo sentiens, стало необходимым говорить о его этологии, т.е. социологизации и установлении этических норм общения3. Мы полностью разделяем мнение В.Г. Руделева, что самым главным требованием к языку является «…уважение к Человеку, к его правам, к его высочайшему назначению, к его роли в жизни общества, к красоте его Бытия. В этом смысле наиболее важным моментом в жизни языка является отраженный в нем и закрепленный в правилах этикет»4. Таким образом, лингвистический подход к изучению экологических проблем рассматривается как часть науки «экология человека» (при этом языковые и речевые явления выступают в качестве средств сохранения / нарушения экологичной жизнедеятельности человека5), а этический параметр может являться одной из главных составляющих экологичности его общения.
Известно, что эмоциональная сфера человека является проводником, через который слово воздействует на физиологические механизмы регулирования его жизнедеятельности. Поскольку у эмоции и язык человека имеют биологическую природу, становится ясным, что негативные эмоции в языке могут являться разрушающим здоровье фактором и причиной конфликтов в эмоциональных коммуникативных ситуациях 6.
Из сказанного выше очевидно, что через изучение роли эмоций в человеческом общении в коммуникативной парадигме лингвоэкология и эмотивная лингвистика объединяются общностью базовой проблематики и понятийной системы. Эмотивная лингвоэкология, как их синтез, таким образом, изучает этику, культуру выражения эмоций в языке. А на связь культуры и филологии указывал в свое время еще академик Д.С. Лихачев: «<…> Да, будьте и филологами, то есть “любителями слов”, ибо слово стоит в начале культуры и завершает ее, выражает ее»7.
В настоящее время во многих публикациях высказывается явная тревога лингвистов-экологов как за здоровье языка, так и за здоровье его пользователей. Эта тревога связана с тем, какие эмоциональные смыслы он транслирует системой своих средств: изгнание милосердия, агрессию и пр.8 Ученые обращают внимание на негативное влияние информационной среды на человека, на все возрастающую эмоционализацию глобального коммуникативного пространства и интенсификацию социальной, этнической и конфессиональной напряженности, зачастую переходящей в агрессию. Исследователи причин экспансивности негативно окрашенной эмоциональной коммуникации призывают государственные институты заняться проблемой повышения уровня терпимости в коммуникативном сообществе и предлагают свою помощь в просвещении всех желающих через формирование эмоциональной / эмотивной компетенции коммуникантов и интеллектуализацию эмоций. И с этим нельзя затягивать, ведь баланс эмоций в современной коммуникации все чаще сдвигается в сторону негатива: отрицательные эмоции реже скрываются и меньше подавляются. А распространение агрессивных эмоций, как неоднократно отмечалось многими исследователями, вредно для здоровья – неэкологично с позиций общественного поведения 9.
Смещение коммуникации в сторону неэкологичности особенно заметно в публичном общении политиков, отраженном в масс-медиа. Социальные факторы информационного воздействия могут задаваться политическими решениями представителей власти, составлять часть манипулятивных тактик авторов или редакций медийных изданий10. В данной связи показательно мнение А.В. Кротова, опытного путешественника автостопом. На вопрос своих читателей: «А ведь говорят, всюду преступность растет, и всюду всех насилуют, берут в заложники, убивают…» он отвечает: «Такая иллюзия предстает перед людьми, познающими мир через средства массовой информации. Реально говоря, в мире в миллион-раз-больше мест спокойных, чем неспокойных, в миллион-раз-больше хороших людей, чем насильников и убийц, каждый день в миллион-раз-больше людей живет, чем умирает… Но журналисты, стараясь получать побольше денег, повысить рейтинг своих СМИ, специально обшаривают весь мир и ищут такие вещи, которые происходят как можно реже, и сообщают только о них. “На Филиппинах произошел переворот… На Ленинском проспекте столкнулись 5 машин… Под Иркутском упал самолет… 90-летнюю бабушку изнасиловали в подъезде… Над Москвой пронесся ураган… В Канаде обнаружили женщину, заболевшую смертельным вирусом Эбола… В США взорвали Пентагон и два небоскреба…” и т.д. Вот такие новости мы читаем и не отдаем отчет, что это специально выбранные редкие случаи из миллионов обычных случаев, о которых все знают, но умалчивают. <…> Если бы какая-нибудь газета хотя бы раз напечатала ВСЮ ПРАВДУ об окружающем мире, она бы тут же разорилась, ибо была бы очень толстой, дорогостоящей – и, увы, скучной! Так уж устроен человек, что ему хочется узнать о НЕОБЫЧНОМ»11. Указанный прием намеренного мультиплицирования негативных фактов провоцирует через кластеры отрицательных эмоций соответствующие психоэмоциональные состояния получателей такой информации.
В этом и аналогичных случаях эмотивная лингвоэкология рекомендует политикам и журналистам пересмотреть свою языковую политику и по возможности выдерживать основной параметр экологичности – этичность в трансляции в СМИ эмотивных смыслов (через баланс отрицательного и положительного модусов эмотивности). Ученые призывают быть более милосердными, бережно относиться к получателям информации, не вызывать у них только отрицательные эмоции, тем самым негативно влияя на их здоровье12.
В экологичной коммуникации адресант должен превыше всего ставить коммуникативное благополучие адресата. Этого можно достичь через бережное, этичное обращение с его эмоциями и реализующими их семиотическими знаками. Человек «упаковывает» свои эмоции в систему эмотивных средств языка и воспроизводит их в эмоциональных коммуникативных ситуациях (ссоры, исповеди, покаяния и т.п.). Лингвистикой эмоций установлена следующая зависимость: ситуации формируют эмоции, которые влияют на выбор реализующих их семиотических знаков. Установлена и обратная зависимость: эмоции также формируют ситуации. Примером является ситуация эмоционального заражения (социальная улыбка вызывает приятные ощущения и чувство комфорта; обратный пример – иррадиация паники). Поэтому баланс позитивно- и негативнооценочных эмотивов способствует экологичности коммуникации. Владение своими эмоциями, их рационализация, хотя бы частичная, позволяет коммуникантам отбирать «лучшие» слова для «лучших» эмоций, т.е. служит для стилистических и этических целей общения.
В связи с вышесказанным обширным материалом для лингвоэкоэмотивного исследования являются эфиры телевизионной программы В.Р. Соловьева «Поединок». Для данной статьи в качестве иллюстрации отобраны примеры из предвыборных дебатов В.В. Жириновского с М.Д. Прохоровым (эфир от 28.02.12.). Тексты выступлений обоих кандидатов на должность президента были записаны с монитора компьютера. Программа транслируется интернет-ресурсом YouTube.
Общеизвестно, что существует несовпадение в прагматике одного и того же слова (и одной и той же информации) у адресанта и адресата. Именно неконгруэнтность их инициальных и терминальных интенций и рефлексий может мешать оптимизации прагматики общения, вызывать эмоциональный диссонанс, некооперативность, неуспешность коммуникативного события и приводить к неэкологичности общения, т.е. деструктивности здоровья языка и его пользователей. Для создания общего эмоционального центра необходимо включение механизма эмоционального «тьюнинга» и «автотьюнинга» коммуникантов.
Известно, что эмоции есть только там, где есть интерес и отношение. Они отражают не свойства предметов и явлений реального мира, а их значение для жизни человека. В названной программе манифестируемые В.В. Жириновским и М.Д. Прохоровым эмоции отражают их отношение друг к другу и избранной ими теме предвыборных дебатов – политической ситуации в стране и партийному строительству. Эмоции данных участников предвыборных дебатов указывают на оценку их значения друг для друга и через нее являются информацией о состоянии их внутренних «я», сознания и психики. Чтобы подтвердить сказанное, приведем примеры их публичного общения.
Негативное отношение В.В. Жириновского к М.Д. Прохорову проявлялось с самого начала поединка. В тексте 45-секундных тезисов В.В. Жириновского можно наблюдать сложную конвергенцию стилистических средств и приемов и целый кластер отрицательных эмоций. Так, его тезисы выстроены на градации и многочисленных повторах – нарастании обвинений в адрес М.Д. Прохорова: «Это они разрушили нашу страну при Ельцине!»; «Они ограбили нас!»; «Погибло 15 миллионов граждан России за то, что они стали миллиардерами!»; «9 миллионов беженцев, <…>; из страны все уезжают! Все деньги увезли!»; «Дети выбрасываются из окон! Падают сосульки, убивают людей! Горят дома каждый день… Это все они сделали!». Нагнетание тенсиональности достигается через использование эпитетов с негативной коннотацией «остановленные» (заводы), «погибшие» (колхозы), «брошенные» (медицина и образование). Эти эпитеты призваны вызвать у аудитории неприязнь к М.Д. Прохорову. Сравнение «Это все они сделали! Таким, как они, не место в кандидаты в Президенты!» также работает на формирование у аудитории неприязни к М.Д. Прохорову.Апогеем недоброжелательности В.В. Жириновского является косвенное пожелание смерти своему оппоненту: «Ельцин от стыда умер, Гайдар умер, и мы должны отправить туда же таких же, как Прохоров!»
М.Д. Прохоров выступал вторым. Он был вынужден защищаться, учитывая уже прозвучавшие в его адрес обвинения В.В. Жириновского. По сравнению с выступлением В.В Жириновского текст тезисов М.Д. Прохорова больше транслирует позитивные эмоции, а вкрапленные в его речь негативные эмоции все же менее интенсивны, чем у его оппонента. Даже свое обращение к избирателям он начал с эпитета «дорогие». Это обращение призвано быть более теплым, сердечным, чем обращение В.В. Жириновского «Граждане России!». М.Д. Прохоров обращается к избирателям, используя первое лицо «мы»: «нашей страной», «давайте», «вместе», стремится к демонстрации своей общности с избирателями, единения с ними. Он употребляет в своем выступлении эпитеты с позитивной коннотацией, призывая вместе построить «нашу новую, прекрасную» (страну), взявшись за нее «нашими мозолистыми» (руками). Если речь В.В. Жириновского почти полностью построена на обвинениях «таких, как Прохоров», то тезисы М.Д. Прохорова являются менее критичными, более вдохновляющими. Однако и он не забывает отвечать своему противнику, косвенно намекая на несостоятельность и продажность В.В. Жириновского («Три думских старца изображают из себя оппозицию, обманывают вас, продавая ваши голоса»). Через противопоставление и эпитеты («Я – новый человек в политике. Голосуя за них, вы голосуете за эту неэффективную власть. Я предлагаю: доверьте мне свои голоса. Я вас не подведу») М.Д. Прохоров транслирует на избирателей уверенность, надежность, демонстрирует выдержку, показывая, что может дать отпор, подчеркивает противопоставление: я – свой (ваш), он – чужой (не ваш).
В.В. Жириновский говорит, в основном, восклицательными предложениями, громко, резко, отрывисто, с четкой интонационной синтагматической разбивкой. Его выступление сопровождает экспрессивная невербалика – резкие рубящие жесты, тыканье пальцем, размахивание руками. Всем своим видом он показывает свое негативное отношение к оппоненту. Он создает впечатление человека, который распаляет себя и провоцирует М.Д. Прохорова на грубость или срыв.
М.Д. Прохоров говорит четко, но негромко, выразительно, выдерживая паузы, неспешно. Он демонстрирует уверенность в своей правоте. Однако во время выступления В.В. Жириновского сжимает ладонь в кулак (жест концентрации), лицо его несколько бледно, он снисходительно улыбается. Отметим, что вербальную и невербальную стилистику конкурентов задает, моделирует их ментальный стиль.
Когда изложение тезисов было завершено, В.В. Жириновский агрессивно пытался обернуть слова М.Д. Прохорова против него самого. Он подхватил эпитет, употребленный оппонентом: «Вы сказали: «Мозолистые руки». Это вот считать деньги, отобранные у народа?».
Далее последовала череда обвинений в адрес М.Д. Прохорова. На вопрос ведущего: «Михаил Дмитриевич, Ваш вопрос. Кстати, диплом-то фальшивый или нет? А то людям же интересно» В.В. Жириновский, не давая конкуренту вставить слово, перебил: «Фальшивый диплом. С какого ВУЗа Вы в армию сбежали?». М.Д. Прохоров иронично парировал риторическим вопросом: «Потому… Потому что красный? Поэтому фальшивый?». И тогдаВ.В. Жириновский одновременно задает сразу несколько риторических вопросов, а также вопросов в эмоциональном повествовании: «Почему Вы в такой ВУЗ пошли, финансовый? Где информация об окончании ВУЗа? Где? Когда поступил студент Прохоров на первый курс? Нету. Когда окончил? Нету. С какого ВУЗа ушел в армию?». Его вопросы и ответы негативны как по форме (гневливая интонация), так и по содержанию. Эта череда обвинений завершается оскорбительным намеком: «В армию кто уходит? Когда выгоняют из ВУЗа. Дурак? И выгоняют на улицу. Чё Вас в армию взяли? Почему Вас в армию взяли?». М.Д. Прохоров, не перекрикивая, улыбается: «Я всегда был отличником».
В.В. Жириновский не дает себя остановить, даже несмотря на замечания ведущего: «Время! Время!». Он агрессивно отвечает угрозой, снова используя в своем ответе подхват: «Время кончилось Прохорова. Его мы арестуем сейчас. После окончания передачи». Такое поведение свидетельствует о его неуважении к коммуникативным правам своего конкурента и нежелании его выслушивать.
В.В. Жириновский продолжает диффамировать своего оппонента через антитезу и сарказм: «Умный, с красным дипломом! Вдруг пошел в солдаты…». М.Д. Прохоров: «Ну… Пусть покричит. Жалко, что ли?». В.Р. Соловьев: «Соблюдайте Ваше время. Есть время. Есть закон. Его надо соблюдать». В.В. Жириновский снова отвечает через повтор и подхват: «Соблюдайте Ваше время. Говорите. Говорить нечего? Я буду говорить». Он очень часто использует стилистическое средство «подхват» и перебивает оппонента с целью усиления своего воздействия на слушателей. Жириновский обращает слова своего противника против него самого, нарушая тем самым нормы этики.
Когда ведущему все-таки удается убедить В.В. Жириновского придерживаться регламента и уважать эфирное время, предоставленное его конкуренту, М.Д. Прохоров отвечает своему противнику. Он задает прямые вопросы В.В. Жириновскому, выстроенные по принципу противопоставления себя своему оппоненту. Это противопоставление также осуществляется через целый ряд эпитетов: «Владимир Вольфович, у меня к Вам один очень простенький вопрос. Когда мы говорим о борьбе с коррупцией, нужно быть абсолютно честным перед собой, перед гражданами, перед Вашими партийцами. Скажите, пожалуйста, на что живет Ваша партия? Вот мой бизнес весь прозрачен. Я – самый крупный налогоплательщик. Я делаю все по закону, по лучшим стандартам».
Прохоров иронизирует: «Вы сейчас стали уже открываться. Молодец. Показываете Ваши майбахи, дворцы». Этими высказываниями он пытается диффамировать В.В. Жириновского. Однако, в отличие от него, Прохоров не использует оскорблений, т.е. хулы. Его раздражение, агрессия ощущается в многократном повторе слова «когда» и угрозе-обещании арестовать В.В. Жириновского: «Когда Ваша партия начнет жить прозрачно? Когда она покажет все доходы, на которые она живет? И когда Вы продекларируете свои доходы? Когда Вы будете честным гражданином? Потому что, если Вы этого не сделаете, при Президенте Прохорове Вы без депутатского мандата и месяца не будете на свободе. Я вам обещаю».
В.В. Жириновский не испугался такого обещания. Всячески выдвигая в центр всеобщего внимания собственное «я» и противопоставляя себя конкуренту, В.В. Жириновский продолжает хулить М.Д. Прохорова: «Объясняю, гражданин Прохоров. Когда Вы, еще будучи агентом КГБ, после окончания ВУЗа, студентом, сразу получили должность начальника управления в банке, где все в погонах сидели, я уже возглавил политическую партию. В этой самой страшной стране, где никто не имел права слово сказать: ГУЛАГ, психушка, эмиграция! Я возглавил партию, и 23 года за меня голосуют миллионы наших граждан. За Вас никто еще не голосовал, ни одного голоса! Я 23 года лидер партии, я депутат, заместитель председателя Государственной Думы! Вы никем еще не были! Вы только воровали наши заводы, наши деньги. Все это у Вас за границей находится. Вы покупаете там спортивные клубы, потому что Вы готовитесь туда уехать. Вы – пятая колонна. А мы боремся каждый день, каждый час. Поэтому Вы никогда не будете президентом. Вы даже забудьте про Кремль! Я Вам обещаю хорошее содержание в Лефортово!». Многократное повторение слова «Вы» является стилистическим приемом прямого обвинения кандидата в президенты М.Д. Прохорова. Повтор антитезы «вы – мы» передает глорификацию себя и диффамацию оппонента.
М.Д. Прохоров парировал упреком также через повтор противопоставления «мы – вы» и подхват: «Вы – самый активный агент Кремля! Вы поддерживаете власть, которая избрала козла отпущения – наш бизнес и наших квалифицированных людей, которые вкалывают каждый день. Что ни происходит, виноваты они. Почему? Потому что вы сидите в Думе, болтаете языками, мешаете людям работать, зарабатывать. Вам нужны крепостные, крепостные, которые день и ночь ходят, протягивают руку за вашим унизительным социальным пакетом!». Все эти лексические средства – очень сильные негативные эмотивы, говорящие об отношении Прохорова с своему оппоненту. Он отрицательно оценивает все, что связано с В.В. Жириновским.
Стилистика обоих политиков призвана обличать и разоблачать друг друга, чтобы переориентировать электорат, перетянуть его на свою сторону.
Стилистика оппонентов позволяет декодировать степень неэкологичности их общения в целом.
Все выделенные в тексте эпитеты, повторы, антитезы, сравнения и другие стилистические средства и приемы свидетельствуют о высоком накале эмоций, тенсиональности данных предвыборных дебатов. Из приведенных примеров видно, что ни о каком стремлении оппонентов найти общий эмоциональный центр речи не идет. Они не хотят понять друг друга и лишь с разной степенью этичности пытаются принизить, обвинить, изобличить и разоблачить друг друга в явной конфликтной ситуации. Со стороны В.В. Жириновского это сплошная хула, обвинения и издевки. Коммуникативный стиль М.Д. Прохорова в целом более этичен. В отличие от В.В. Жириновского, этот кандидат не переходит на «ты», не кричит, не перебивает, но в целом ряде случаев прибегает к иронии и сарказму. Например, на заявление В.В. Жириновского «Ельцин от стыда умер, Гайдар умер, и мы должны отправить туда же таких же, как Прохоров!» он, в соответствии с техникой психологического айкидо, «отзеркаливает»: «У Вас сегодня замечательный могильный костюмчик. Он Вам очень к лицу. Вы – могильщик оппозиции. Вы всегда были могильщиком всего будущего, светлого». Через семиотическую глорификацию (эпитеты и подхват) семантически он диффамирует В.В. Жириновского: «Вы создали партию. Да, Вы – талантливый человек. Но я не поклонник Вашего таланта. Потому что Вы свой талант в землю зарыли. Вы используете его для того, чтобы продавать ваши голоса. Продавать голоса наших граждан, которые нуждаются и верят».
В самом начале программы ее ведущий Владимир Соловьев охарактеризовал предстоящие дебаты как «поединок двух непримиримых противников». И весь ход этой встречи только подтвердил это. В.В. Жириновский и М.Д. Прохоров для самовозвеличивания демонстрировали эмоции групп «упрямство» (настойчивость, неподатливость, неуступчивость), «радость» (бодрость, хороший настрой, приподнятость духа). Во избежание самодиффамации они оба всячески избегали проявления эмоций групп «замешательство» (конфуз, смущение, тупик, запутанность, сбивчивость, растерянность), «несчастье» (подавленность, грусть, неудовлетворенность, скука, огорчение, обида). Также они оба старались не демонстрировать смену настроения – мрачности, угрюмости, задумчивости, сварливости, т.е. оппоненты стремились в определенной степени к самоконтролю, рационализации своих эмоций и одновременно взаимной разбалансировке эмоций. В этом их обоих объединяет стремление к собственному успеху и поражению противника. Для самоглорификации и ликовозвышения оба прибегали к хвале самих себя и собственных достижений, а для диффамации и ликопонижения оппонента к хуле друг друга. Однако семиотика и семантика хвалы и хулы у обоих политиков различна в зависимости от соблюдения ими этического параметра, который, по нашему представлению, регулирует все остальные параметры экологичности / неэкологичности их публичной предвыборной борьбы за пост Президента РФ. Как показали дебаты, в речи В.В. Жириновского для диффамации оппонента имели место преимущественно эмоции групп «гнев» (раздражение, злоба, злость, негодование, ярость, бешенство), «ненависть» (неприязнь, враждебность, отвращение, презрение, антипатия, недовольство, досада), «сомнение» (недоверие, скептицизм, подозрительность). Для самоглорификации - преимущественно эмоции групп «гордость» (уверенность, достоинство, тщеславие, надменность, самодовольство, презрение), «антиципация» (взволнованность, страсть, рвение, пыл). В речи М.Д. Прохорова для самовозвеличивания имели место в основном эмоции групп «умиротворение» (спокойствие, безмятежность, уравновешенность), «уверенность» (непоколебимость, достоинство), «уважение» (почтительность, справедливость). Они же служили ему одновременно и для раздражения оппонента.
Перечисленные эмоции выражались обоими политиками, чтобы вызвать у оппонента эмоции групп «сожаление» (угрызения совести, упадок духа, раскаяние, стыд, вина), «страх» (волнение, озабоченность, беспокойство, неуверенность, нервозность, напряженность, уныние, испуг, ошеломление, паника, ужас), «шок» (изумление, поражение, обида, испуг), «подавленность» (безвыходность, смущение, запутанность, расстройство, неудовлетворенность, удрученность, раздражение).
Анализ стилистики предвыборного публичного общения В.В. Жириновского и М.Д. Прохорова выявил целый ряд этических нарушений. В этом смысле менее экологичен (этичен) коммуникативный стиль В.В. Жириновского, потому что он транслировал на своего оппонента, аудиторию и даже на ведущего целые кластеры негативных эмоций, упакованных в грубую стилистику, а в качестве доминантной тактики диффамации М.Д. Прохорова в основном использовал хулу: переходил на грубости, на личность М.Д. Прохорова, упрекал, обвинял и оскорблял его. В.В. Жириновский, как показывает контекстуальный анализ, намеренно игнорировал право собеседника на ответ, перебивал, опровергал, высмеивал, говорил одновременно с ним, иронизировал, проявлял нарочитую категоричность формулировок, старался всячески задеть самолюбие М.Д. Прохорова, обидеть, унизить и ликоущемить его и тем самым понизить его статус, оторвать от него часть электората. М.Д. Прохоров больше старался придерживаться этики публичного общения: не превышал регламент, не спорил с ведущим, не перебивал В.В. Жириновского, почтительно относился к его возрасту, обращался по имени и отчеству, на «вы», не выдвигал излишне в центр всеобщего внимания только себя, не переходил на грубость. Однако, как видно из анализа, его негативное отношение прорывалось в таких параметрах неэкологичности, как взаимные обвинения и манифестация негативных эмоций и оценок.
Все это свидетельствует о том, что оба политика в целом не выдерживали до конца параметры экологичности общения, нарушали его этику. Это нарушение, по нашему мнению, в первую очередь, связано именно с их эмоциями. И хотя для коммуникативного стиля М.Д. Прохорова в большей мере свойственна рационализация эмоций, накал предвыборной борьбы приводил к тому, что и он транслировал негативные эмоции на аудиторию. А, согласно нашей концепции, это неэкологично, хотя полностью избежать проявления негативных эмоций в общении трудно. Это связано, на наш взгляд, с невозможностью полной рационализации эмоций в эмоциональной коммуникативной ситуации, особенная такой, как предвыборная борьба.
Как показал анализ, в публичном общении Жириновского и Прохорова доминирует все-таки неэкологичность. Общение, в разной мере этичное со стороны обоих политиков, демонстрирует явное превалирование негативных эмоций над позитивными. Оно обнаруживает и доминирование негативнооценочных стилистических средств над позитивнооценочными. Такой сдвиг эмотивности в сторону негатива мы считаем нарушением параметра этичности общения. Само это общение является неэкологичным и может быть неприятным как для обоих дуэлянтов, так и для многих слушателей и зрителей. Стилистические средства, использованные ими, вызывают негативные эмоции и едва ли укрепляют как здоровье самих оппонентов и наблюдателей, так и их язык, потому что ведут к кристаллизации негативных смыслов внутри всего языкового круга их об