Информационный повод в контексте современной новостной журналистики

 

Ссылка для цитирования: Гикис С.Н. Информационный повод в контексте современной новостной журналистики // Медиаскоп. 2024 Вып. 1. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2842

 

© Гикис Светлана Николаевна

кандидат педагогических наук, доцент кафедры журналистики, медиакоммуникаций и связей с общественностью Пятигорского государственного университета (г. Пятигорск, Россия), gikissvetlana@mail.ru

 

Аннотация

В статье представлены результаты систематизации научных исследований теоретиков и практиков в области журналистики и PR, проводившихся в период с 2000 по 2021 г. и затрагивающих вопросы природы и разновидностей информационных поводов в современной медиасистеме. Контент-анализ позволил выявить сущностные характеристики информационного повода как основы создания медиапродукта, содержащей актуальный, интересный аудитории материал, нуждающейся в интерпретации и, соответственно, в дальнейшем упоминании в ряду значимых событий.

Ключевые слова: информационный повод, новость, информация, новостная журналистика.

 

Введение

На современном этапе развития человечества приоритетная позиция отведена производству информации, которая призвана удовлетворять потребности общества в получении актуальных и достоверных сведений о событиях, произошедших в мире за определенный период времени. В теории коммуникации широкую популярность получила предложенная Д.А. Миллером категория «информоядный» для описания постоянной заинтересованности человека в потреблении информации, которая многократно увеличилась в связи с ростом количества пользователей Интернета и вариантов медиапотребления.

В начале 20 годов XXI в. отмечается тенденция увеличения количества новостных медиапродуктов: так, традиционные телевизионные информационные ансамбли изменили хронометраж (например, продолжительность программы «Время» на Первом канале возросла с 20 до 60 минут). Востребованность в обществе оперативных сообщений подтверждается и рейтингами, составленными системой «Медиалогия»: по данным за июнь 2023 г., в топ-3 интернет-ресурсов вошли Rbc.ru, Gazeta.ru и Russian.rt.com¹, сосредоточенных на публикации новостных материалов в режиме 24/7 и формирующих главные страницы из их анонсов.

Количество зарегистрированных в РФ медиа (по данным Роскомнадзора, на 21.08.2023 г. в реестре зафиксировано 153063 СМИ²) предполагает, что, с одной стороны, ежедневно целевая аудитория потенциально имеет возможность по предпочтительному каналу получать оперативную информацию, но, с другой стороны, не всегда среди опубликованного контента медиапотребитель способен найти необходимую информацию, что приводит к информационной перегрузке современной медиасистемы и ее потребителей.

Трансформация современной новостной журналистики, связанная с ее высокой востребованностью, находит отражение и в теоретическом аспекте. В понятийно-категориальном аппарате исследователей и специалистов-практиков, кроме традиционных терминов «новость», «информация», закрепляется категория «информационный повод», что отмечено, например, в таком проекте «Медиалогии», как «Инфоповод года»³ по выявлению и оценке основных PR-кейсов на основе анализа традиционных и новых медиа. И, как следствие, место данной категории требует отдельного исследования и уточнения.

Целью данной публикации является проведение научного обзора ключевых журналистских категорий, который позволит выявить место и роль понятия «информационный повод» в системе новостной журналистики, провести сравнение его сущностных признаков с ключевыми признаками традиционных категорий «новость» и «информация» в теории журналистики, а также сформировать в итоге авторское понимание, что именно считать информационным поводом. Природа инфоповодов, их классификации и способы использования журналистами отечественных и зарубежных медиаредакций составляют наш научный интерес.

 

Методология исследования и обзор литературы

Основными вопросами исследования являются: выявление популярности категории; выделение отличительных черт и признаков; определение места в теории новостной журналистики информационного повода. Методика исследования базируется на сравнительном анализе и систематизации современных научных публикаций, затрагивающих вопросы интерпретации основных терминов в новостной журналистике. Эмпирический материал исследования (117 научных трудов), в первую очередь, подбирался с использованием современных научных электронных библиотек с помощью автоматизированного поиска, позволяющего выявить все работы, связанные тематикой данного исследования.

Проблематика расширения категориального аппарата новостной журналистики нашла отражение во многих трудах российских и зарубежных ученых. Во-первых, это исследователи, посвятившие свои труды изучению новостей. Среди них необходимо выделить работы Г. Мельник и А. Тепляшиной (2004), Г. Лазутиной и С. Распоповой (2011) и др., которые определяют место новости в системе профессиональной деятельности журналиста; Е. Ахмадулина (2020) и др., характеризующих новости как основу журналистики в целом; М. де Флера и Э. Денниса (2011) и др., выявляющих приоритетные качества новостных сообщений; М. Монтгомерри (2007), А. Филлипса (2015) и др., акцентирующих внимание на важности новостей для массовой аудитории.

Во-вторых, ученые, выбравшие в качестве объекта научного интереса категорию «информация». Особо отметим исследования Ю. Шрейдером (1965) качеств информационных сообщений; А. Соколовым (2013) информации как метафоры; Д. Канболатовым и О. Поминовой (2019) родовой сущности термина; А. Виктория (2022) информации как ресурса взаимодействия между различными коммуникаторами.

В-третьих, исследователи, приступившие к изучению причины появления и интерпретации категории «информационный повод». Позиции данных авторов можно разделить на две группы. Первую группу составляют представители рекламы и связей с общественностью: А. Чечулин (2007), исследующий инфоповоды как коммуникационную технологию; М. Кошелюк (2008), изучающий инфоповоды в системе эффективного PR-мышления; А. Мирошниченко (2010), расставляющий акцент на репутационном капитале, формируемом с помощью инфоповодов; М.Бусыгина (2010), Е. Щуревич (2011) и др., заинтересованные в процедуре создания и продвижения инфоповода средствами медиа; К. Киуру (2012), Е. Савина (2012) и др., исследующие признаки инфоповодов при формировании паблисити; Е. Носова (2013), интерпретирующая инфоповод как основу PR и медиатекста. Вторую группу – теоретики в области журналистики: В. Дорохов (2013), рассматривающий инфоповод как факт с определенным набором характеристик; А. Болотнов (2015), Е. Рева и Г. Зуева (2017) – как основу медийной коммуникации; Д. Волокитин (2016), Д. Горбушин, Д. Гринченков, Фук Хау Нгуен (2017) и др. – как элемент творческого процесса по созданию информационного материала.

Принципиально важными для нашего исследования стали публикации авторов, предлагающих различные классификации и виды инфоповодов. Среди них И. Быков (2008), М. Гундарин (2009), Г. Немец (2015), Е. Давыборец, О. Кузьмина, М. Танцура (2018), Н. Балынская (2009), Ю. Грицкевич (2014), Е. Королев (2016), Г. Кручевская (2014), К. Киуру (2012), Н. Гуторова (2019), Д. Ильченко (2018), Т. Фролова, С. Суворова, А. Бугаева (2016) и др.

Вместе с тем, несмотря на значительное количество работ, анализирующих базовые понятия новостной журналистики, в отечественной науке наблюдается недостаток исследований, посвященных категории «информационный повод» в контексте современной медиасистемы.

 

Базовые категориальные единицы новостной журналистики

Категориальная единица «новость», послужившая основой для формирования теории новостной журналистики, до настоящего времени не получила единого, общепризнанного толкования. Исследователи выделяют различные критерии новости. Перечислим основные из них.

Во-первых, фактор неизвестности события/явления для общества. Г. Мельник и А. Тепляшина указывают, что новость – «нечто свежее, о чем люди прежде не мыслили, новая информация, привносящая новый смысл в предмет» (Мельник, Тепляшина, 2004: 29). В данном контексте традиционно интересны не только ранее неизвестные факты, но и только что открывшиеся (свежие и неожиданные) подробности об уже известных явлениях и т.д.

Во-вторых, оперативность и актуальность. Е. Ахмадулин отмечает: сообщения о новых событиях из социальной действительности должны отбираться редакциями и передаваться аудитории по различным медиаканалам в ограниченный период времени (Ахмадулин, 2020: 152). О новостях как изменениях в жизни общества рассуждают американские исследователи М. де Флер и Э. Деннис, подчеркивая, что сообщение содержит актуальный взгляд на событие (DeFleur, Dennis, 2011: 23–36).

В-третьих, заинтересованность и востребованность у массовой аудитории. Не случайно в конце ХХ в. получает развитие концепция «использования и удовлетворения», согласно которой журналисты стремятся освещать и обсуждать те вопросы/ситуации/проблемы, на которые быстрее откликается широкая общественность. Отражение этого отклика проявляется в медиарейтингах и оперативной обратной связи в виде «лайков» и комментариев на страницах официальных аккаунтов отдельной редакции в социальных сетях. Данная позиция представлена в научных размышлениях М. Монтгомери (Montgomery, 2007: 134–150) и А. Филлипс (Phillips, 2015: 34-45), воспринимающих новости как синтез того, что нужно знать, что важно и что вызывает интерес аудитории.

В-четвертых, новости остаются важной основой для разработки журналистского текста в любом жанре и формате. Г. Лазутина и С. Распопова обоснованно указывают на необходимость привлечения внимания общественности к новым явлениям и событиям, произошедшим в стране и мире (Лазутина, Распопова, 2011: 28). Данная позиция соответствует сложившейся в советский период в теории новостной журналистики жанровой системы.

В целом, обзор научных исследований позволяет прийти к следующему пониманию: новостью становятся события из повседневной жизни, подтвержденные фактами и показаниями свидетелей, интересные аудитории и не утратившие временной актуальности на момент создания журналистского материала.

Если обратиться к происхождению слова «информация», то находим следующее толкование: от лат. informatio «представление (о чем-л.)»⁴. Разложить термин можно на морфемы «in» и «forma». В переводе с английского языка «in» имеет два значения: «в» и «без». «Forma» в этимологическом словаре Н.М. Шанского объясняется как «наружность, облик», «то, что снаружи»⁵. В совокупности «in» и «forma» дают значение «приведение в форму». Соединение значений представленных частей слова позволяет интерпретировать категорию «информация» как процесс придания определенного образа, логического порядка чему-то (применительно к сфере журналистики – важным для общества событиям, явлениям и процессам, в которых самостоятельно аудитория не сможет разобраться).

Интерес исследователей к термину «информация» обусловлен изменениями, происходящими в жизни общества во второй половине ХХ – первой трети XXI вв. Потребность в знаниях и оперативном получении актуальных сообщений способствовала формированию и развитию различных теорий информации. В рамках исследования обратимся к тем работам, которые рассматривают природу данной категориальной единицы с позиции профессиональной деятельности журналиста.

А. Соколов предлагает понимание информации как: 1) организации взаимодействия между участниками коммуникационного процесса, приводящей к возникновению новых смыслов и активизации познавательной деятельности; 2) наличия у коммуникаторов единой системы знаков и качественных технических устройств, позволяющих эффективно осуществлять процессы кодирования и декодирования сообщений. Автор также указывает, что информация подобна фотографии, которая призвана запечатлеть отдельные фрагменты из жизни общества (Соколов, 2013).

Определяя природу информации, теоретики и практики в области новостной журналистики соглашаются со следующими ее характеристиками: полезность передаваемого материала аудитории (Шрейдер, 1965: 233–240); достоверность и актуальность, понятность и полнота (Канболатов, Поминова, 2019: 24-29). А. Виктория, перечисляя идеальные характеристики информации (ясность, точность), определяет ее в зависимости от типа использования: 1) информация как процесс предполагает действия по передаче и обработке сообщения; 2) информация как знание – изменяет уровень неопределенности; 3) информация как вещь – объектами информации могут стать любые данные (Victoria A., 2022).

Таким образом, в медийном дискурсе информация является фактами, данными, которые передаются аудитории по различным каналам с целью повышения их осведомленности.

 

Информационный повод: определение и сущностные характеристики

На основе мониторинга научных исследований в области информационно-коммуникационного пространства, проведенных в первые десятилетия XXI в., обратимся к производному от категории «информация» термину «информационный повод». В настоящее время можно выделить два основных подхода к сущностному наполнению данной категориальной единицы.

В первую группу определим мнения специалистов в области рекламы и связей с общественностью, которые сходятся в понимании информационного повода как востребованного в медиасреде события, как важного инструмента в реализации медиарилейшинз. К примеру, А. Чечулин обращает внимание на то, что событие должно стать предлогом для создания публикации, которая прямо или косвенно улучшает имидж субъекта PR. В связи с чем исследователь предлагает разделить информационные поводы на креативные и очевидные. Креативными автор считает искусственные, то есть целенаправленно созданные специалистами по связям с общественностью для привлечения внимания целевых групп. К очевидным относит любую информацию, представленную в медиапростанстве, позволяющую подготовить дополнительную публикацию о субъекте PR (Чечулин, 2007: 26–33). Схожей позиции придерживается и М. Кошелюк, определяющий инфоповод как «символический поступок, в котором явно или неявно участвует субъект PR и целевая группа, с которой этот субъект вступает во взаимодействие». Исследователь подчеркивает, что именно отношения между организацией и общественностью являются основой для создания инфоповодов (Кошелюк, 2008: 14). А. Мирошниченко указывает на важность не только привлечения внимания аудитории, но и приоритетность присутствия в информационном пространстве, цитируемость и легкость в запоминании, что, безусловно, способствует сохранению репутации и продвижению субъекта PR (Мирошниченко, 2010: 64). М. Бусыгина (Бусыгина, 2010: 44–47) и Е. Щуревич (Щуревич, 2011: 161) сосредотачивают внимание на получателе информации, созданной на основе отдельного информационного повода. Адресатом могут выступать не только целевые группы субъекта PR, но и журналисты, сотрудники медиареакций. К. Киуру (Киуру, 2012: 61–64) и Е. Савинова (Савинова, 2012: 134–143) делают акцент на характере информации, подчеркивая ее социальную значимость, позволяющую медиатексту стать частью коммуникационной среды. При этом Е. Савинова обозначает три параметра инфоповода при формировании паблисити: состав участников, организация взаимодействия между ними и хронотоп инфоповода. Е. Носова, проводя междисциплинарное исследование, отмечает еще один фактор – новизну информации для аудитории как основу для создания медиапродута (Носова, 2013: 132–139). Данная позиция позволяет перенести категориальную единицу «информационный повод» в область новостной журналистики.

Ко второй группе отнесем мнения теоретиков в области журналистики и массовой коммуникации, которые определяют инфоповод в качестве фактологической основы медиатекста, обладающей рядом характеристик. Так, В. Дорохов обращает внимание на возможность события стать предметом обсуждения как в традиционных, так и новых медиа, которые поспособствовали появлению в медиапространстве информационных пузырей и стимулировали новый подход к работе с информационными поводами (Дорохов, 2013: 52–56). Действительно, в интернет-среде каждый потребитель желает получать только интересующую его информацию на основе личных предпочтений и подписок на соответствующие аккаунты.

Изучая предпочтения информационно-медийной языковой личности, А. Болотнов указывает на временной фактор: событие должно быть актуальным, произошедшем в краткосрочном промежутке времени (Болотнов, 2015: 264). Фактор актуальности позволяет событию получить освещение в нескольких информационных агентствах, в силу чего инфоповод имеет возможность попасть в лидеры новостных лент и получить высокий рейтинг цитирования и реакций.

Д. Волокитин, изучая процесс работы журналиста над материалом, выделяет определяющую силу инфоповода: событие или ситуация должны обладать необходимой «новостной мощью», то есть медиапотенциалом, чтобы получить широкое распространение в медиасфере (Волокитин, 2016: 9). Поддерживают данное мнение и Д. Горбушин, Д. Гринченков, Фук Хау Нгуен и др., полагая, что в процессе освещения события формируется определенная информационная поддержка общества и корректируется понимание предмета инфоповода (Горбушин, Гринченков, Нгуен, 2017: 38). Е. Рева и Г. Зуева, исследуя новостные материалы локальных медиа, выделяют в качестве инфоповодов не только события, действия отдельных субъектов (например, встречи и телефонные звонки журналистов), но и напоминания об определенных ситуациях/происшествиях, обладающих высокой степенью общественной значимости и вследствие этого вызывающих максимальную заинтересованность аудитории (Рева, Зуева, 2017: 11).

Информационный повод, ставший в XXI в. неотъемлемым элементом в теории PR и журналистики в связи с развитием Интернета и изменениями в медиапотреблении, интегрирует событие в единую информационную картину дня. Однако исследователи до сих пор не пришли к единому пониманию природы информационного повода: в научных публикациях представлены лишь отдельные позиции.

Например, анализируя современные технологии в связях с общественностью, И.А. Быков перечисляет следующие ключевые информационные поводы: новости, знаменательные даты, общественно-значимые проблемы, специальные PR-мероприятия и чрезвычайные события, с возможным сенсационным эффектом (Быков, 2008: 118–121). Однако автор не приводит классификационных критериев, упоминает только необходимость достоверности и релевантности данной научной категории.

М.В. Гундарин предлагает следующие критерии, необходимые для формирования информационного повода: общественная значимость и привлекательность; близость взгляда аудитории, сенсационность материала, новизна и актуальность предлагаемых фактов, масштаб информации и т.д. (Гундарин, 2009: 95).

Г.Н. Немец, проводя контент-анализ газеты «Прибой» и определяя поликритериальную и полиаспектную природу информационного повода, выделяет три разновидности: 1) имиджевые объекты, то есть публикации посвящены городским локациям как элементам территориального брендинга; 2) имиджевые события, которые будут восприниматься читателями как особо значимые, к их числу можно отнести деловые встречи, фестивали и т.д.; 3) памятные даты, позволяющие связать предстоящую публикацию с уже ставшей прецедентной датой (Немец, 2015: 71–74).

Важным для данного исследования является определение характера информационного повода в различных сферах общественной жизни. Анализ научных публикаций позволяет выделить такие приоритетные направления, сформированные в материалах отечественных ученых, как политика, спорт и наука. Рассмотрим каждое подробнее.

Для участников социально-политической коммуникации информационный повод интересен, в первую очередь, важностью привлечения внимания целевой аудитории. Е.Н. Давыборец подчеркивает проблему информационной перегрузки людей: только яркая информация может быть сохранена в памяти (Давыборец, Кузьмина, Танцура, 2018: 66–73). В связи с чем перед политическими технологами поставлена задача: формировать такие информационные поводы, которые впоследствии вызовут необходимые ассоциации.

Н.Р. Балынская особо отмечает, что субъекты политики стремятся наполнить собственное информационное пространство исключительно позитивным контентом, поскольку материал негативного характера может попасть в медиа через внешние потоки (Балынская, 2009: 56–62). Однако политические организации сумели найти возможность максимально эффективно использовать любую оценку (как положительную, так и отрицательную), которая становится поводом для информационного действия (в виде отзыва, комментария, реакции и т.д.). Данное основание позволило Ю.Н. Грицкевич определить, что информационные поводы в политическом дискурсе могут быть стабильными (к ним можно отнести позиции власти, государства и т.д.) и изменчивыми (ситуации, трансформирующиеся в информационный повод в зависимости от их ценности и значимости для определенного актора) (Грицкевич, 2014: 101–105). Традиционная для сферы политики диалоговая форма обуславливает возможность неоднократного возвращения к отдельному информационному поводу через систему ссылок, репостов, а также отстаивания собственной позиции в споре с оппозицией.

Целесообразно обратиться к классификации информационных поводов, разработанной Е.А. Королевым с учетом потребностей субъектов политической коммуникации и журналистов как авторов медиатекстов (Королев, 2016: 56–69): 1) протокольный информационный повод, предполагающий освещение событий, связанных с действиями первых лиц в стране или регионе, является основой для формирования информационной базы участников политической коммуникации; 2) сенсационный информационный повод постепенно стирает границы между политикой и шоу-бизнесом, когда на первое место для представителей медиа встает степень необычности события, а не сам источник информации; 3) плюралистический информационный повод интересен для независимых медиаредакций, не отдающих предпочтение отдельной политической силе и стремящихся предлагать своей целевой аудитории контент от различных политических сил.

Изучая природу информационного повода в спортивной журналистике, К. Киуру предлагает следующие критерии данной категории: оперативность и своевременность преподнесения медиапродукта потребителю; заинтересованность целевой аудитории в самом информационном поводе; территориальная позиция, определяющая масштаб и значение события в жизни человека; наличие ньюсмейкеров, предполагающее участие известных личностей в мероприятии; эмоциональный настрой, который передает журналист своей аудитории (Киуру, 2012: 88–91). На основе выделенных позиций автор приходит к типологии информационных поводов спортивной тематики: 1) спортивные соревнования, включая его результаты, травмы, полученные участниками, форс-мажорные ситуации, а также неспортивное поведение и дисквалификации спортсменов; 2) спортивные PR-мероприятия (пресс-конференции, брифинги и т.д.); 3) спортивные интервью, в том числе мнения о предстоящих соревнованиях и после соревнований, события из личной жизни спортсменов и т.д. (Киуру, 2012: 190–192).

С начала XXI в. в научной журналистике обращают внимание на информационные поводы, связанными со стихийными бедствиями и эпидемиями. Неотъемлемой частью современного медиаконтента являются сообщения о достижениях фармацевтических компаний, разработке вакцин отечественными и зарубежными специалистами. Н.А. Гуторова отмечает, что для создания подобных материалов не требуется высокой научной грамотности ни от журналиста, ни от его читателей (Гуторова, 2019: 66–74). Проведя контент-анализ успешного научно-популярного журнала «Популярная механика», Д.С. Ильченко перечисляет информационные поводы, представленные в разделе «Наука»: биотехнологии и нейронаука, изучение космоса и т.д. (Ильченко, 2018: 26–53). В результате мониторинга российских медиа группа отечественных исследователей (Т. Фролова, А. Бугаева, С. Суворова и др.) определяют тематическую направленность информационных поводов в научной журналистике: научные мероприятия, деятельность научных организаций, сообщения о новиках в технике и технологиях, награды, результаты социологических исследований, социально-экономические и политические изменения в мире (Фролова, Суворова, Ильченко, Бугаева, 2016: 233–246).

Популярность категории «информационный повод» обусловлена развитием информационных технологий, с помощью которых формируется современная информационная среда. Так, информационный повод, получивший значительное количество реакций, может трансформироваться в «информационное эхо» и «информационную волну». Информационное эхо, с позиции А.В. Болотова, – «отголосок события, ставшего информационным поводом для последующей реакции», который может быть посвящен уже иным темам и проблемам, но основывающийся на данном информационном поводе (Болотов, 2015: 102–106). В этой связи медиатексты, с опорой на хронологический критерий, могут быть первичными (актуальные публикации, впервые сообщающие важную информацию), вторичными (отражение реакции на первичный текст в виде отзыва, реакции, комментария) и третичными (оригинальные материалы, содержащие реакции на первичные и вторичные тексты, предлагающие альтернативные взгляды на темы и проблемы). Эффект «эха» информационный материал получает на основе информационных волн (слабых или сильных по характеру воздействия на аудиторию, кратких или продолжительных по продолжительности существования). Таким образом, информационные поводы привлекают внимание массовой аудитории и получают различные реакции от целевой и случайной аудитории.

 

Заключение

Повышенный интерес широкой общественности к получению оперативных сообщений о ситуации в стране и мире в начале XXI века получил отражение не только в увеличении медиаконтента и платформ для его распространения, но и в теории журналистики и массовой коммуникации. Современные теоретики в области масс-медиа активно используют в понятийном аппарате, кроме традиционных «новости» и «информация», категорию «информационный повод».

Систематизация позиций, изложенных в научных трудах отечественных и зарубежных исследователей, позволяет информационный повод определить как основу создания медиапродукта, содержащую в себе указание на ситуацию, востребованную у широкой общественности (журналистов и редакций медиа в том числе), актуальную по временному показателю, вызывающую интерес и потребность в интерпретации, комментировании и дальнейшем упоминании, что будет способствовать развитию новых тем и, соответственно, появлению новых журналистских материалов. Данная позиция позволяет обозначить в качестве перспективного направления для дальнейшего исследования выявление классификационных признаков инфоповода в контексте современной новостной журналистики.

 

---

Примечания

1. Медиалогия. Рейтинги российских СМИ. Режим доступа: https://www.mlg.ru/ratings/media/ (дата обращения: 01.09.2023).
2. Роскомнадзор. Перечень наименований зарегистрированных СМИ. https://rkn.gov.ru/mass-communications/reestr/media/ (дата обращения: 01.09.2023).
3. Медиалогия. Исследование лучших PR-текстов года. Режим доступа: https://www.mlg.ru/infopovod/ (дата обращения: 01.09.2023).
4. Этимологический онлайн-словарь Н.М. Шанского. Информация. Режим доступа: https://lexicography.online/etymology/shansky/и/информация (дата обращения: 01.09.2023).
5. Этимологический онлайн-словарь Н.М. Шанского. Форма. Режим доступа: https://lexicography.online/etymology/shansky/ф/форма (дата обращения: 01.09.2023).

 

Библиография

Ахмадулин Е.В. «Новость» как основа журнализма // Гуманитарный вектор. 2020. № 5. С. 149–154.

Балынская Н.Р. Проблема информационной ответственности субъектов российского политического процесса // Вестник Поволжского института управления. 2009. № 1. С. 56–62.

Болотнов А.В. Текстовая деятельность как отражение коммуникативного и когнитивного стилей информационно-медийной языковой личности. Томск: Изд-во Томского ЦНТИ, 2015.

Болотов А.В. Информационные волны и их типы в современном медиадискурсе: к постановке проблемы // Вестник ТГПУ. 2015. № 6 (159). С 102–106.

Бусыгина М.В. Двойственная природа Пресс-релиза в СМИ: форма и содержание // Известия Волгоградского гос. пед. ун-та. 2010. Ч. 46. № 2. С. 44–47.

Быков И.А. Типология информационных поводов // PR: современные технологии. СПб.: ИВЭСЭП, Знание, 2008. С. 118–121.

Волокитин Д.Ю. Замысел журналистского материала: идея, медиапотенциал, информационный повод, формулирование // Ученые записки Крымского федерального ун-та им. В.И. Вернадского. Филологические науки. 2016. Т. 2(68). № 4. С. 3–11.

Горбушин Д.А., Гринченков Д.В., Нгуен Ф.Х. Информационная модель управления маркетинговой деятельностью образовательной организации с использованием технологий SMM и автоматизированного интеллектуального анализа социальных сетей // Фундаментальные исследования. 2017. № 2. С. 37–42.

Грицкевич Ю.Н. Фактор информации в политическом дискурсе // Вестник Псковоского гос. ун-та. Серия: социально-гуманитарные науки. 2014. № 4. С. 101–105.

Гундарин М.В. Книга руководителя отдела PR: практические рекомендации. СПб.: Питер, 2009.

Гуторова Н.А. Взаимодействие расследовательской и научной журналистики при создании медиатекста // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Язык и литература. 2019. Ч.16. № 1. С. 66–74.

Давыборец Е.Н., Кузьмина О.В., Танцура М.С. Современные технологии формирования имиджа государства // Вестник Забайкальского гос. ун-та. 2018. Ч. 24. № 2. С. 66–73.

Дорохов В.Г. Влияние СМИ на экономическое и политическое развитие ЕС в период кризиса 2008 г. // Вестник Кемеровского гос. ун-та. 2013. Ч. 3. № 2 (54). С. 52–56.

Ильченко Д.С. Содержательная модель успешного научно-популярного журнала (на примере журнала «Популярная механика») // Вестник Моск. ун-та. Серия 10. Журналистика. 2018. № 2. С.26–53.

Канболатов Д.Ю., Поминова О.Л. Анализ понятий “информация”, “провокация” и “провокационная информация” // Известия ДГПУ. Психолого-педагогические науки. 2019. № 3. С. 24–29.

Киуру К.В. Пресс-релиз для социальных медиа как источник информации в спортивной журналистике // Вестник КГУ. 2012. № 3. С. 190–192.

Киуру К.В. Содержание обучения технологии ньюсмейкинга в профессиональной подготовке бакалавров рекламы и связей с общественностью // Вестник ЮУрГУ. Серия: Образование. Педагогические науки. 2012. № 14 (273). С. 61–64.

Киуру К.В. Типология информационных поводов в спортивной журналистике // Вестник ЧелГУ. 2012. № 5 (259). С. 88–91.

Королев Е.А. Медиаплюрализм как императив творческой деятельности журналиста. СПб.: СПбГУ, 2016.

Кошелюк М. Эффективное PR-мышление: мастер-класс для начинающих и профессионалов. М.: Альпина Бизнес Букс, 2008.

Кручевская Г.В. Профессиональные ценности журналистики в сфере политической коммуникации // Журналистский ежегодник. 2014. № 3. С. 56–58.

Лазутина Г.В., Распопова С.С. Жанры журналистского творчества. М: Аспект Пресс, 2011.

Мельник Г.С., Тепляшина А.Н. Основы творческой деятельности журналиста. СПб: Питер, 2004.

Мирошниченко А.А. Как написать пресс-релиз. М.: Книжный мир, 2010.

Немец Г.Н. Использование информационного повода как инструмента формирования имиджа города (на примере общественно-политической газеты «Прибой» (г. Геленджик)) // Научный вестник ЮИМ. 2015. № 4. С 71–74.

Носова Е.А. Информационный повод как основа взаимодействия пресс-релиза и журналистского текста // Филология и человек. 2013. № 2. С. 132–139.

Рева Е.К., Зуева Г.С. Новостная журналистика (на материале публикаций информационных агентств и новостных порталов г. Пензы). Пенза: Изд-во ПГУ, 2017.

Савинова Е.Н. Ньюсмейкинг: актуализация PR-технологий для муниципальных органов власти // Вестник государственного и муниципального управления. 2012. № 2. С. 134–143.

Соколов А.В. Информация как метафора // ТРУДЫ СПБГИК. 2013. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/informatsiya-kak-metafora (дата обращения: 15.10.2022).

Фролова Т.И., Суворова С.П., Ильченко Д.С., Бугаева А.С. К проблеме качества текстов научно-популярной проблематики в средствах массовой информации // Вопросы теории и практики журналистики. 2016. Ч. 5 № 2. С.233–246.

Чечулин А.В. Коммуникационные технологии в социальной сфере. СПб.: ООО «Книжный Дом», 2007.

Шрейдер Ю.А. Об одной модели семантической теории информации // Проблемы кибернетики. Выпуск 13. 1965. С. 233–240.

Щуревич Е.Ю. Создание информационного повода, или как сотрудничать со СМИ бесплатно? // PR в изменяющемся мире: Региональный аспект: сборник статей. Вып. 9. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2011.

 

DeFleur M.L., Dennis E.E. (2011) Understanding Mass Communication. Boston: Routledge.

Montgomery M. (2007) Discourse of Broadcast News. A linguistic approach. London: Routledge.

Phillips A. (2015) Journalism in context Practice and Theory for the Digital Age. London: Routledge.

Victoria A. (2022) Information Management. Available at: https://www.researchgate.net/publication/364322914_Inf ormation_Management (accessed: 15.10.2022).