Институциональные аспекты медиадискурса об инновационной политике

Ссылка для цитирования: Громова Т.М. Институциональные аспекты медиадискурса об инновационной политике // Медиаскоп. 2020. Вып. 3. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2643
DOI: 10.30547/mediascope.3.2020.6

@ Громова Тамара Михайловна

старший преподаватель Института «Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций» Санкт-Петербургского государственного университета (г. Санкт-Петербург, Россия), gromovatamara01@gmail.com

Аннотация

В статье представлены результаты обзора ключевых характеристик институционального дискурса с позиций медиадискурса об инновационной политике. Автор осуществляет попытку выделить последний в качестве отдельной дискурсивной категории, и обосновать место медиадискурса об инновационной политике в общей классификации дискурсов.

Ключевые слова: медиадискурс, инновационная политика, институциональный дискурс, дискурс-анализ, политический медиадискурс

Введение

Инновации являются неотъемлемой частью современности – технологии, идеи и решения проникают во все общественные сферы, влияя на реальность, изменяя её и формируя новую. В этой связи особенно значимым представляется регулирование данных процессов, в том числе посредством государственной власти. Важную роль в этом регулировании играет медиадискурс, ретранслирующий политические идеи об инновационности и, как следствие, формирующий общественное сознание как на национальном, так и на глобальном уровнях. Эта универсальная, общедоступная и всеохватная система может взять на себя объединяющую роль в качестве информационной базы для создания единой инновационной политики, легитимировать политические практики, а также послужить основой для формирования инновационного типа общественного мышления, посредством «овеществления» инновационной политики в сознании аудитории. Грамотно продуманная общегосударственная стратегия в области инновационной политики как следствие послужит формированию медиастратегии, которая приведёт к слаженным, логичным практикам, что будет способствовать формированию культуры инноваций и повышению престижа инновационной деятельности, которые, в свою очередь, будут способствовать притоку капиталов на российские рынки, повышению интереса со стороны инвесторов как внутри страны, так и за её пределами, росту числа рабочих мест, зарплатных проектов и, как следствие, к улучшению качества жизни населения в целом.

Медиадискурс об инновационной политике как разновидность политического дискурса

Ряд медиаисследователей, такие, как Т.Г. Добросколонская, Е.А. Кожемякин, Е.А. Уварова, Е.И. Шейгал, А.В. Авидзба и другие, акцентируют внимание на том, что медиадискурс можно рассматривать с позиций теории дискурса. Так, Т.Г. Добросклонская (2006: 20) считает, что «медиадискурс – это совокупность процессов и продуктов речевой деятельности с сфере массовой коммуникации во всем богатстве и сложности их взаимодействия», тогда как речевая деятельность является предметом изучения дискурсологии. Е.А. Уварова (2015: 50) также считает, что медиадискурс «является особой разновидностью дискурса», и обозначает его как центральный концепт медиалингвистики. А.В. Авидзба (2016: 37) полагает, что «в наибольшей степени тенденцию дискурсоцентризма воплощает сфера массовых коммуникаций». При этом, В.И. Карасик (2002: 15), цитируя Е.А. Шейгал , обращает внимание, на то, что «…политический дискурс реализуется в современной жизни преимущественно через средства массовой информации». Это позволяет предположить, что такой опосредованный дискурс может занимать отдельное место в дискурсологии. Изучением такого подхода занимаются Т.М. Грушевская, Е.В. Ишменев, Ю.В. Клюев, С.А. Виноградова, и другие исследователи. В.И. Карасик, Е.И. Шейгал, Е.А. Кожемякин и другие обращают внимание на институциональную природу дискурса в целом, то есть на его опосредованность различными социальными институтами. Так, выделяют политический, дипломатический, административный, юридический, военный, педагогический, религиозный, мистический, медицинский, деловой, рекламный, спортивный, научный, сценический и массово-информационный виды институционального дискурса (Попова, 2015: 296). В.И. Карасик (2000: 29) выделяет и указывает на следующие компоненты институционального дискурса: цели, участники, хронотоп, ценности, стратегии, материал (тематика), разновидности и жанры, прецедентные тексты, дискурсивные формулы. Существуют исследования, которые относят политический медиадискурс к ещё одному виду институционального дискурса. О.В. Сулина (2014: 221), цитируя Е.В. Ишменева, пишет, что политический медиадискурс может пониматься с точки зрения институциональности и характеризует его как публичный и массовый, и определяет политический медиадискурс как часть политического, и, как следствие, институционального дискурса. О.Ф. Русакова и Е.Г. Грибовод (2014: 68) рассуждают об институциональной репрезентациии политического медиадискурса.

Часть зарубежных исследований обособляют роль медиа в инновационных системах. Например, Энни Вальдхер (Bauer et al. (eds.), 2012: 94) в статье «Масс медиа как акторы в инновационных системах» пишет о «функциональной, процессуальной и структурной перспективе СМИ в качестве важных элементов инновационных систем, в рамках которой они должны рассматриваться как критические переменные в политических процессах, приводящие к высокотехнологичным стратегиям»¹. С точки зрения процессуальности, по словам исследовательницы, СМИ оказывают влияние на внедрение инноваций посредством осведомления аудитории о них, а также через атрибутивные процессы маркирования новых технологий, благ и сервисов как инновационных. С точки зрения функциональной перспективы, СМИ способствуют росту инновационных систем, в частности, росту диффузии знаний, а также функции выбора в виде руководства по поиску и обеспечению законности существования новых технологий. Со структурной точки зрения, СМИ могут пониматься как публичная коммуникационная система, осуществляющая роль посредника между инновационными подсистемами. Такое представление о СМИ в инновационных системах приближает данный подход к отечественному «институциональному» пониманию дискурса. В контексте рассуждений о медиадискурсе об инновационной политике и его институциональной природе можно также обратить внимание на то, что в ряде исследований по теории коммуникации (Черных, 2008: 32), в том числе с позиций медиатизации (Русакова, Грибовод, 2014: 71), СМИ понимаются как социальный институт: «Специфическая черта СМИ как социального института заключается в создании полной картины жизни общества через освещение деятельности каждого социального института, то есть в создании информационного аналога общества».

Институциональные характеристики медиадискурса об инновационной политике

Таким образом, можно предположить, что в системе дискурса можно сформулировать и такой вид политического медиадискурса как медиадискурс об инновационной политике. Данный вид дискурса может обладать чертами нескольких видов институционального дискурса – политического и медийного, как основных образующих его элементов. При этом инновационная направленность тематики может расширить понимание медиадискурса об инновационной политике. К примеру, тема инноваций может быть непосредственно связана с научным институциональным дискурсом. Медиа в данном случае выступают в качестве канала, представляя информацию, формируя смыслы, объясняя процессы и явления. Политический и научный дискурсы в нашем случае опосредованы медиадискурсом. При этом В.И. Карасик отмечает, что политический дискурс основывает коммуникацию на борьбе за власть, и жанры, которые используются в политическом дискурсе, в том числе пересекающиеся с другими видами институциональных дискурсов, должны строиться вокруг этой борьбы, переплетаясь, при этом, с функциями этих дискурсов. Таким образом, пишет исследователь, «происходит наложение характеристик разных видов дискурса в одном тексте (интервью с политологом включает элементы массмедиа, научного и политического дискурса)» (Трошина (ред.), 2000: 46-47).

Первой характеристикой, свойственной институциональному дискурсу, согласно В.И. Карасику, является цель. К примеру, целью педагогического дискурса является «социализация нового члена общества» (Трошина (ред.), 2000: 52). Е.А. Кожемякин (2010: 18-19) определяет среди целей медиадискурса следующие: «…описание действительности, её объяснение…, регулирование…деятельности адресатов, воздействие на сознание…, оценка действительности, прогнозирование положения дел и так далее». Как пишет исследователь, цель дискурса зависит от его содержания. Целью массмедийного дискурса с позиций деловых журналов исследователи видят «…воздействие на массовую аудитория через информирование и естественную оценку передаваемой информации» (Ветров, Ветрова, 2013: 55). Рассуждая о целях медиадискурса об инновационной политике, можно предположить, что они могут быть опосредованы целями государственной инновационной политики, под которой мы понимаем «совокупность мероприятий, целью которых является политическое регулирование инновационной деятельности» (Смирнова, 2012: 21). Таким образом, у медиадискурса об инновационной политике среди целей может быть описание, объяснение и оценка политического регулирования инновационной деятельности, что, по сути, является информированием о регулировании инновационной деятельности; регулирование деятельности адресатов и воздействие на сознание в отношении их понимания инновационной политики, то есть идеологическое воздействие, а также прогнозирование результатов инновационной деятельности.

Возвращаясь к категориальной структуре институционального дискурса согласно В.И. Карасику, неотъемлемой чертой любого институционального дискурса являются его участники. Исследователь отмечает, что «ядром институционального дискурса является общение базовой пары участников коммуникации – учителя и ученика, журналиста и читателя (слушателя, зрителя)» (Карасик, 2000: 29). В радиодискурсе, который рассматривается А.В. Матвеевой (2015: 60) как вид институционального дискурса, определяются следующие участники: «…радиоведущий, репортер, дающий сводку с места событий в выпуске новостей, интервьюируемый…». Ф.А. Ветров и Т.А. Ветрова (2013: 56) обращают внимание, что медиадискурс обладает индивидуально-коллективным характером, то есть понимается как «совокупность авторских текстов, раскрывающих элементы индивидуальной картины мира, с одной стороны, и как адресный масс-ориентированный, с другой». В случае с медиадискурсом об инновационной политике мы предполагаем, что базовой парой участников являются журналист, который пишет об инновационной политике и его аудитория (читатель, зритель, слушатель), однако вновь, отталкиваясь от институциональной направленности дискурса, можно предположить, что не последнюю роль в этой коммуникативной цепочке играют политические структуры.

Следующей характеристикой, свойственной институциональному дискурсу, является хронотоп – категория, отвечающая за репрезентацию дискурса в пространственно-временном эквиваленте. Данная характеристика представляет большой интерес для медиаисследователей в силу специфической природы медиадискурса. С одной стороны, дискурсивные практики медиа существуют в физической реальности и выражаются посредством технических инструментов и средств. К примеру, хронотоп радиодискурса описывают следующим образом: «…место действия – радиостудия, причем вещание происходит в режиме реального времени 24 часа 7 дней в неделю» (Матвеева, 2015: 60). Хронотоп дискурса деловых СМИ представляется несколько иначе: «…зачастую предполагается очень кратковременная коммуникация с читателем, по крайней мере, основного корпуса текстов издания. В частности, Д. Мурзин указывает на временные рамки в 30 мин., которые отводит менеджер среднего звена на чтение деловой прессы» (Ветров, Ветрова, 2013: 56). С другой стороны, как мы уже писали выше, медиадискурсивные практики формируются посредством ментальных процессов, создавая медиаобразы в сознании аудитории, то есть вне пространства и линейного времени. «Именно в результате… лингвокреативных преобразований смысловых конституентов медиадискурса для образования знаков вторичной номинации и порождается национально-языковое видение картины мира. Это становится возможным потому, что человек (субъект дискурсивной деятельности) в процессе лингвокреативного мышления сам «погружается» в особое ментальное пространство, переносится в им же картируемый виртуальный мир, существующий вне реального хронотопа (не в линейном, а в пространственном времени)» (Алефиренко, 2016). Ментальная, отчасти трансцендентная природа хронотопа, фиксируется исследователями: «Культурологической метафорой хронотопа выступает понятие «путешествие». Путешествие предполагает не только перемещение в географическом пространстве в течение определенного времени, но и расширение горизонтов сознания, возможность погружение в символическое пространство иного жизненного мира с его особыми ритмами, традициями и ритуалами» (Русакова, Фатихов, 2011: 123). В этом же исследовании О.Ф. Русакова и С.П. Фатихов (2011: 124), вспоминая труды М. Кастельса, рассуждают о влиянии коммуникативно-информационного подхода на понимание хронотопа, в частности, исследователи указывают, что рост мобильности в виде транспортных сетей и развития коммуникативно-информационных технологий сжимает пространство и время, создавая коммуникативно-сетевой хронотоп. В контексте изучения хронотопа исследователи также отмечают его особенности с позиций политологии: «…политика существует только во времени и никак иначе. При этом само политическое время многолико. У него одна логика, когда мы следим за ходом дебатов и бегом секундной стрелки, другая – когда вспоминаем и осмысливаем поворотные моменты и векторы политических изменений, третья – когда приходится оценивать уровни сложности политических систем и институтов, мысленно обобщая накопленный потенциал и воссоздавая пути их развития» (Русакова, Фатихов, 2011: 124). Здесь же исследователи выделяют несколько моделей политического хронотопа и заключают, что, в связи с технологическим развитием, конфигурации политического хронотопа «…находят своё воплощение…в архитектуре различных типов политических коммуникаций, связанных с применением технологий hard power и soft power… политический хронотоп реализуется в определенном дизайне и взаимодействии конкурирующих акторов политического рынка. Метафора политического рынка позволяет выявить новые, ранее не исследованные грани политического хронотопа, соединить хронотопологический анализ с анализом стратегий маркетинговых и массмедийных коммуникаций» (Русакова, Фатихов, 2011: 126).

Возвращаясь к определению хронотопа медиадискурса об инновационной политике, мы предполагаем, что в данном виде институционального дискурса к нему относятся, во-первых, медиаканалы как пространство, посредством которого транслируются политические решения и идеи в отношении инновационной политики, во-вторых, время существования такого решения или идеи в медиадискурсе, когда происходит контакт аудитории с контентом, знакомство, узнавание информации, формирование в сознании мыслительных форм относительно полученной информации по итогам медиапотребления. Медиадискурсивное поле в данном случае может выступать как пространство для конкуренции между политическими решениями и идеями, конечно, если в основе этого политического рынка лежат демократические механизмы. Здесь можно отметить, что у инноваций и политических идей может быть «срок годности». Согласно исследованиям по инновационному менеджменту, процесс, который проходит инновация, состоит из нескольких этапов: возникновение, быстрый рост, зрелость, освоение, диффузия, насыщение, рутинизация, кризис, финиш (Гребенюк, Голубцов, Кожин, Чехов и др., 2012). После этого инновация уходит с рынка и, предположительно, из дискурсивного поля, по сути перестаёт быть инновацией вовсе либо сохраняется в дискурсивном поле, но уже в каком-либо другом качестве (становится товаром, услугой и т.д.) и не ассоциируется с концептом «инновация».

Следующей характеристикой институционального дискурса является наличие ценностей. В.И. Карасик (2000: 30) считает, что ценности педагогического дискурса «…могут быть выражены аксиологическими протокольными предложениями... Например: Познание есть благо, поэтому следует учиться. Следствия: следует с почтением относиться к учителю, источникам знания, прежде всего – книгам, процессу учения и месту обучения». В другой работе, описывая концепты лингвокультурологии, В.И. Карасик указывает, что «…ценностные доминанты – наиболее существенные для данной культуры смыслы, совокупность которых образует определенный тип культуры, поддерживаемый и сохраняемый в языке» (Трошина (ред.), 2000: 37). Касательно медиадискурса, некоторые исследователи считают, что его ценность заключается в «…признании законов общественной жизни, «привнесении» образов власти в область жизнедеятельности индивидов» (Ветров, Ветрова, 2013: 55). А.В. Матвеева (2015: 61), описывая радиодискурс, указывает на то, что «система базовых ценностей определяется миссией конкретного институционального дискурса и характерными для сферы его функционирования профессиональными кодексами. В данном случае это кодекс и профессиональная этика журналиста.... Кроме того, это может быть донесение официальной точки зрения, установленной правительством той или иной страны, и реализация таким образом идеологической функции…». Относительно политического дискурса В.И. Карасик (2002: 16) считает, что «…ценности политического дискурса сводятся к обоснованию и отстаиванию своего права на власть…постоянно акцентируются в речах политиков. Поскольку политический дискурс в значительной мере выражает ту или иную идеологию, то ценности определенной идеологии являются определяющими для имиджа политика...». Таким образом, медиадискурс, опосредованный политикой, транслирует идеологические конструкты – в нашем случае системообразующими понятиями могут являться такие установленные концепты как «инновационный тип мышления», «инновационное мировоззрение» и «общество инновационной культуры». Мы склонны предположить, что ценностями медиадискурса об инновационной политике являются: транслирование образов власти, связанных с идеологическими конструктами, выраженными посредством инновационными решений и идей, а также формирование и фиксирование инновационного типа мышления и инновационного мировоззрения среди аудитории, и формирование и/или укрепление общества инновационной культуры.

Следующей характеристикой, свойственной институциональному дискурсу, является стратегия, или стратегии. Исследователям лингвистики свойственно говорить о коммуникативных стратегиях дискурса (Василенко, 2018: 4). «Стратегии педагогического дискурса состоят из коммуникативных интенций, конкретизирующих основную цель социализации человека – превратить человека в члена общества…могут быть охарактеризованы как объяснение, оценка, контроль, содействие и организация деятельности основных участников этого дискурса – учителя и ученика», – считает В.И. Карасик (2002: 16). Исследователи медиадискурса указывают на следующие черты: «Деловые СМИ обладают…общей стратегией специализации информационных потоков и унифицирования способов работы с информацией. Тем самым, общие варианты убеждающей стратегии, характеризующие масс-медийный дискурс, в рамках деловых журналов акцентируют структурирование больших информационных пластов» (Ветров, Ветрова, 2013: 55), а также: «…наиболее типичной коммуникативной ситуацией радиодискурса является диалог, который присутствует даже при монологической речи ведущего, имплицитно обращающегося к радиослушателю, основными стратегиями радиодискурса будут являться диалоговые коммуникативные стратегии…» (Матвеева, 2015: 61). Относительно политического дискурса А.А. Архипова (2016: 15) выражает мнение, что «стратегии политического дискурса, как и стратегии других типов институциональных дискурсов, определяются целями, в данном случае применительно к политической коммуникации». Среди стратегий политического дискурса исследователь выделяет следующие: манипулирование, воздействие, саморепрезентация, дискредитация. Также разделяют глобальные и локальные стратегии (Архипова, 2016: 15), или основные и вспомогательные (Ширяев, 2017: 46). Первые реализуются на протяжении всего коммуникативного процесса, и, по сути, являются базовыми, вторые выражаются в зависимости от ситуации: «…в политическом дискурсе стратегия манипуляции носит глобальный характер, а стратегии вуалирования, мистификации, анонимности – локальный. В качестве локальных стратегий в зависимости от целей исследования могут быть названы и другие, например стратегии самопрезентации, дискредитации, нападения и самозащиты и т. д.» (Архипова, 2016: 16).

Согласно идее о зависимости стратегий от целей институционального дискурса, можно предположить, что те цели, которые нам удалось сформулировать выше, могут отражать стратегии медиадискурса об инновационной политике. При этом, учитывая опосредованность политического дискурса СМИ, можно сделать вывод, что изучаемый вид дискурса основывается на стратегиях политического дискурса, которые в процессе конвергенции приобретают также черты медиадискурса. Таким образом, отталкиваясь от сформулированных целей, а также от теоретической базы, можно предположить, что основные стратегии медиадискурса об инновационной политике – это убеждение, манипулирование и оценка. Отметим, что данные стратегии, скорее, носят глобальный характер. Локальными стратегиями медиадискурса об инновационной политике могут быть: саморепрезентация, дискредитация, нападение, самозащита, вуалирование, мистификация, анонимность, игровая стратегия, стратегия разговорности (Зотова, 2013) и другие.

Следующей особенностью институционального дискурса, согласно В.И. Карасику (2000: 29), является наличие прецедентных текстов. «Прецедентность является одной из характерных черт построения современных медиа-текстов... Прецедентный текст… позволяет в сжатом виде передать информацию о тексте-источнике либо о целом культурном/историческом событии. Следовательно, прецедентные феномены обладают особым типом коннотации, которую можно назвать культурной коннотацией. Это дает возможность рассматривать явление прецедентности как одно из важнейших средств межкультурной коммуникации», – считает Ю.В. Щурина (2009: 54-55). Также и В.И. Карасик (Трошина (ред.), 2000: 37) пишет, что прецедентные тексты играют «…особую роль в аккумуляции культурного опыта…тексты, которые должны быть хорошо известны представителю данной культуры…прецедентные тексты существуют в сознании носителей языка как лингвокультурные концепты, апелляция к которым производится в дискурсе путем упоминания, прямой цитации, квазицитации, аллюзии и продолжения». Исследователь, рассматривая педагогический дискурс, относит к прецедентным текстам «школьные учебники и хрестоматии, правила поведения учащихся, а также многие известные тексты детских книг, сюжеты популярных художественных и мультипликационных фильмов, тексты песен, пословицы, поговорки, известные афоризмы на тему учебы, знаний, отношений между учителем и учеником» (Трошина (ред.), 2000: 52-53). В.И. Коньков (2018: 152), цитируя Е.И. Шейгал, пишет, что предметом исследования политического медиадискурса является «семиотическое пространство политического дискурса, составляющее его виртуальное измерение и включающее вербальные и невербальные знаки, ориентированные на…тезаурус прецедентных высказываний…». Стоит отметить, что большинство исследователей определяют наличие прецедентных текстов в определённых видах дискурса в целом, вне зависимости от их тематической направленности. К примеру, А.В. Матвеева (2015: 61) указывает: «Прецедентные тексты…представляют собой письменные и устные источники, на основе которых выстраивается весь корпус внутренней и внешней институциональной коммуникации, определяются ее миссия, кредо, базовые стратегические установки, нормативные положения, главные правила статусно-ролевой игры. Поскольку тематика программ довольно широка…, то прецедентными текстами …могут являться все тексты, созданные в данной культуре, а также в мировой культуре в целом».

В данном случае мы рассматриваем медиадискурс как посредника в передаче культурных кодов, ретрансляции ценностей – именно поэтому вся база прецедентных текстов может, по сути, формироваться за пределами медиадискурса – так это может происходить и с медиадискурсом об инновационной политике. В связи с институциональностью данного вида дискурса можно предположить, что прецедентность может формироваться на уровне мировых и национальных инновационных систем при их взаимодействии с национальной и мировой культурой – во-первых, посредством нормативно-правовых актов в области инновационной политики, различных постановлений и указов, концепций, программ и стратегий (к примеру, «Стратегия-2020»²), публичных заявлений политиков федерального уровня или уровня формирования политических решений в шведской НИС; во-вторых, посредством дискурса политических инновационных институтов регионального, отраслевого, институционального уровней – это могут быть распоряжения администраций субъектов РФ, публикации членов РАН относительно инновационной политики и другие; в-третьих, любые продукты медиа, связанные с формированием инновационного типа мышления и инновационной культуры – фильмы, фестивали, конкурсы, премии (например, «Время инноваций»³); в-четвёртых тексты самих журналистов, связанные с инновационной политикой, могут становиться прецедентными текстами. Можно предположить, что прецедентные тексты являются одними из важнейших элементов при формировании инновационной культуры. Несмотря на то, что само понятие «инновация» ассоциируется с временностью и непостоянностью, как мы уже писали выше при исследовании хронотопа, терминологический аппарат, вызывающий определённые ассоциации и имеющий значение для культуры инноваций, может оставаться стабильным, лишь дополняясь новыми прецедентными элементами. Так, само слово «инновация» может иметь прецедентный характер, а также производные от него, как это происходит, к примеру, в рекламном дискурсе.

Следующей составляющей институционального дискурса В.И. Карасик (2000: 29) называет материал, или тематику. Относительно тематики радиодискурса А.В. Матвеева (2015: 59-61) пишет: «…особенности радиодискурcа…обусловлены жанровыми и целевыми установками, тематикой программы и форматом радиостанции в целом…внешние условия коммуникации обусловлены в значительной степени ситуацией в стране и в мире и задают тематику программ, интервью и телефонных бесед…». Ф.А. Ветров и Т.А. Ветрова (2013: 55-57) считают, что у деловых СМИ «…реализация тематики в рамках любого жанра…сопряжена с поисками адекватной формы изложения. В этом смысле термины выделяются и становятся признаками дискурсивной формульности. Широкое использование терминов в деловой журналистике связано именно с тематикой и, прежде всего, с ее узостью. По сравнению с другими типами журналистики одними из самых насыщенных терминологией… являются тексты на финансовые темы…Функционирование деловых медиа… определяется содержательными характеристиками, выраженными в тематике». Таким образом, в случае с различными институциональными видами медиадискурса, большое значение приобретает повестка дня СМИ, которая формирует тематическую направленность материалов. Также, как пишут исследователи выше, реализация тематики неразрывно связана с формой подачи материала и жанровыми особенностями текста. Исходя из этого можно предположить, что тематика медиадискурса об инновационной политике зависит от повестки дня политических институтов, которые его формируют. Они предлагают информационные поводы, посвящённые политическим решениям и идеям, связанным с инновациями. При этом, в связи с самой спецификой инноваций политические решения о них имеют свойство адаптироваться под постоянно меняющуюся технологическую среду, что влияет на медийную повестку. Ряд тем, таких, как наука, экономика, военное дело, IT-технологии могут использоваться медиадискурсом об инновационной политике в качестве опорных в зависимости от сформированных государственных приоритетов, оформленных в медиапространстве, и уже являющимися или имеющими потенциал стать прецедентными текстами институционального дискурса. 

Ещё одной характеристикой институционального дискурса является наличие разновидностей и жанров. Так, по мнению В.И. Карасика (2000: 31-32), «…жанры педагогического дискурса исчисляются либо в рамках дедуктивной модели, построенной на основании тех или иных признаков (например цели, типы участников, типы сценариев, степень ритуализации и т.д.), либо на основании реально существующих естественно сложившихся форм общения, для которых возможно выделить прототипные (канонические) единицы: урок, лекция, семинар, экзамен, родительское собрание, диспут, беседа родителей и ребенка, учителя и ученика и др. Одним из жанров педагогического дискурса является дефинирование…». Аналогично, рассуждая о медиадискурсе, исследователи предпочитают говорить именно о его жанровом разнообразии. «Жанры институционального дискурса – это формализованные конструкты стереотипных практик, получающие свое выражение в ритуальных актах, административных процедурах, речевых и письменных формах. Жанрами современного радиодискурса будут являться интервью в радиостудии, телефонное интервью…, репортаж с места событий, вставки между программами, анонсы» (Матвеева, 2015: 61). Относительно жанрового разнообразия институционального дискурса деловых изданий, исследователи считают, что оно «…представлено не уникальными позициями, однако с явным превалированием аналитических материалов разного плана…: короткая новость, расширенная новость, информационное интервью; … ньюсфиче, комментарий, аналитическая статья, экспертное интервью, обзор рынка, авторская колонка, рейтинг, прогноз, рекомендация, кейс;…репортаж, личностное интервью» (Ветров, Ветрова, 2013: 55-56). Мы предполагаем, что медиадискурс об инновационной политике также обладает своим жанровым полем, которое может включать все группы жанров: информационные, аналитические, художественно-публицистические. При этом, в силу тематической специфики, которая формируется посредством повестки политических институтов, они могут быть представлены жанрами, в которых существует политический медиадискурс (Орлова, 2020).

Последняя характеристика, которую приписывает В.И. Карасик (2000: 32) институциональному дискурсу, – дискурсивные формулы. Согласно исследователю, в педагогическом дискурсе они связаны прежде всего «…с организацией учебного процесса…Например, Садись, два! – отрицательная реакция школьного учителя на плохой ответ ученика с выставлением неудовлетворительной оценки…Особую роль на уроке играют речевые способы поддержания контакта учителя и класса, при этом учитель использует как прямые, так и косвенные коммуникативные действия…» (Карасик, 2000: 32). Как мы уже писали выше, дискурсивную формульность деловых изданий, согласно Ф.А. Ветрову и Т.А. Ветровой (2013: 55), формирует активное использование терминов. Согласно А.В. Матвеевой (2015: 61), «…типичные дискурсные формулы… относятся к «осадочному плану» институционального дискурса. В них фиксируются отработанные многолетней практикой типичные для институциональной коммуникации выражения, жесты, реплики, риторические фигуры, анекдотические ситуации, запечатленные в профессиональном юморе. Относительно радиодискурса можно отметить наличие формул приветствия и прощания, напоминаний о программе в эфире, представления ведущих, представления репортеров, анонсирования программы, рекламы радиостанции…». Исследователи политического дискурса определяют дискурсивные формулы как «…фразеологические и лексические единицы, а также ситуативно-обусловленные высказывания, характерные тому или иному дискурсу. К дискурсивным формулам относятся профессионально-маркированные высказывания, которые указывают на определенную область общения» (Хакиева, Усманов, Абдумажидов, 2019: 167). Мы согласимся с исследователями, и отметим, что мы уже указывали на существование терминологического аппарата в медиадискурсе об инновационной политике, который, безусловно, связан и с профессионально-маркированными высказываниями политиков или журналистов относительно инновационной политики. Так, можно предположить, что, по аналогии с формированием прецедентных текстов, типичные дискурсивные формулы, которые свойственны медиадискурсу об инновационной политике, связаны с работой институтов инновационной системы и их дискурсивными практиками.

Заключение

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в основе медиадискурса об инновационной политике лежит политический дискурс, который реализуется посредством медиадискурса. При этом политический дискурс об инновациях может быть опосредован любым другим видом дискурса, однако, его границы не распространяются далее приоритетов государственной политики и интересов акторов национальных инновационных систем. За счёт медиадискурса формируется реальность инновационной политики, она легитимируется через медиадискурсивные практики. Также можно говорить о том, что медиадискурс об инновационной политике является отдельным видом институционального дискурса. Это подтверждается наличием специфических атрибутов: целей, участников, хронотопа, ценностей, стратегий, материала и тематики, разновидностей и жанров, прецедентных текстов и дискурсивных формул. Отметим, что некоторые из вышеперечисленных характеристик, такие, как участники, тематика, жанры представляются как весьма очевидные, остальные требуют более детального рассмотрения и анализа. Часть этих характеристик продолжает формироваться, и в целом они являются подвижными, как, к примеру, тематическая направленность, прецедентность, или дискурсивная формульность. Это, однако, может быть свойственно любому дискурсу, а медиадискурсу об инновационной политике тем более, во-первых, в силу гибкости самого концепта инновационности, во-вторых, из-за специфики медиапространства как такового.

Примечания

1. Здесь и далее перевод автора.
2. Информационный сайт экспертных групп по работе над «Стратегией-2020». Режим доступа: http://2020strategy.ru/.
3. Премия в области инноваций «Время инноваций». Режим доступа: http://novpro.org/.

Библиография

Авидзба А.В. Медиадискурс как составляюшая информационного пространства // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2016. №1 (21). С. 35-40. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/mediadiskurs-kak-sostavlyayushaya-informatsionnogo-prostranstva (дата обращения: 02.12.2020).

Алефиренко Н.Ф. Медиадискурс и его коммуникативно-прагматическая сущность // Медиалингвистика. 2016. № 1 (11). С. 49–57. Режим доступа: https://medialing.ru/mediadiskurs-i-ego-kommunikativno-pragmaticheskaya-sushchnost/ (дата обращения: 02.12.2020).

Архипова А.А. Особенности стратегий различных типов институционального дискурса // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2016. №12(751). С. 14-25. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-strategiy-razlichnyh-tipov-institutsionalnogo-diskursa (дата обращения: 02.12.2020).

Василенко Е.Н. Языковые средства убеждения в политическом дискурсе: моногр. // Могилев: МГУ имени А. А. Кулешова, 2018. Режим доступа: https://libr.msu.by/bitstream/123456789/6502/1/578d.pdf (дата обращения: 02.12.2020).

Ветров Ф.А., Ветрова Т.А. Институциональные характеристики дискурса деловых журналов: конститутивный аспект // Вестник Череповецкого государственного университета. 2013. №2 (48). С. 54-57. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/institutsionalnye-harakteristiki-diskursa-delovyh-zhurnalov-konstitutivnyy-aspekt (дата обращения: 02.12.2020)

Гребенюк И.И., Голубцов Н.В., Кожин В.А., Чехов К.О., Чехова С.Э., Федоров О.В. Анализ инновационной деятельности высших учебных заведений России: моногр. // под. ред. И.И. Гребенюк. М.: Изд-во «Академия Естествознания», 2012. Режим доступа: https://monographies.ru/ru/book/view?id=143 (дата обращения: 02.12.2020).

Добросклонская Т.Г. Медиадискурс как объект лингвистики и межкультурной коммуникации // Вестник Московского университета. Серия 10. Журналистика. 2006. №2. С. 20-33. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/mediadiskurs-kak-obekt-lingvistiki-i-mezhkulturnoy-kommunikatsii (дата обращения: 02.12.2020).

Зотова А.С. Коммуникативные стратегии в современном медиадискурсе и деривационные способы их реализации // Современные проблемы науки и образования. 2013. № 6. Режим доступа: https://elibrary.ru/item.asp?id=21163187 (дата обращения: 02.12.2020).

Карасик В.И. Структура институционального дискурса // Проблемы речевой коммуникации. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2000. С. 25-33. Режим доступа: https://elibrary.ru/item.asp?id=35163141 (дата обращения: 02.12.2020).

Карасик В.И. Этнокультурная специфика речевой деятельности // Сборник обзоров. Сер. «Теория и история языкознания». Центр гуманит. науч.-информ. исслед., отд. языкознания, Институт научной информации по общественным наукам РАН, 2000. С. 33-58. Режим доступа: http://elibrary.ru/item.asp?id=24243776 (дата обращения: 02.12.2020).

Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс: моногр. // Волгоград: Перемена, 2002. Режим доступа: https://www.pushkin.institute/science/publikacii/detail.php?ID=17667 (дата обращения: 02.12.2020).

Кожемякин Е. А. Массовая коммуникация и медиадискурс: к методологии исследования // Вопросы журналистики, педагогики, языкознания. 2010. №12 (83). С. 13-21. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/massovaya-kommunikatsiya-i-mediadiskurs-k-metodologii-issledovaniya (дата обращения: 02.12.2020).

Коньков В.И. Лингвистические исследования политического медиадискурса // Медиалингвистика, 2018. № 5 (2). С. 138–161. DOI: 10.21638/spbu22.2018.201. Режим доступа: https://dspace.spbu.ru/bitstream/11701/15328/1/01-Konkov.pdf (дата обращения: 02.12.2020).

Матвеева А.В. Радиодискурс как вид институционального медиадискурса // Вестник ЧелГУ. 2015. №15 (370). С. 58-63. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/radiodiskurs-kak-vid-institutsionalnogo-mediadiskursa (дата обращения: 02.12.2020).

Нежданов Д.В., Русакова О.Ф. Метафора «Политический рынок» как дискурсивный компонент и теоретико-методологическая основа современных политических исследований // Полития. 2009. №4. С. 185-195. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/metafora-politicheskiy-rynok-kak-diskursivnyy-komponent-i-teoretiko-metodologicheskaya-osnova-sovremennyh-politicheskih-issledovaniy (дата обращения: 02.12.2020).

Орлова О.Г. Жанры политического медиадискурса // Вопросы журналистики. 2020. № 7. С. 56‒73. DOI: 10.17223/26188422/7/4. Режим доступа: http://vital.lib.tsu.ru/vital/access/services/Download/vtls:000722543/SOURCE1 (дата обращения: 02.12.2020).

Попова Т.П. Характеристики институционального дискурса // ИСОМ. 2015. № 6-2. C. 295-300. DOI: 10.17748/2075-9908-2015-7-6/2-295-300-300. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/harakteristiki-institutsionalnogo-diskursa (дата обращения: 02.12.2020).

Русакова О. Ф., Грибовод Е.Г. Политический медиадискурс и медиатизация политики как концепты политической коммуникативистики // Антиномии. 2014. №4. С. 65-77. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskiy-mediadiskurs-i-mediatizatsiya-politiki-kak-kontsepty-politicheskoy-kommunikativistiki (дата обращения: 02.12.2020).

Русакова О.Ф., Фатихов С.П. Концептуальные модели хронотопа в гуманитарных и политических исследованиях // Вестник ЮУрГУ. Серия: Социально-гуманитарные науки. 2011. №30 (247). С. 122-127. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/kontseptualnye-modeli-hronotopa-v-gumanitarnyh-i-politicheskih-issledovaniyah (дата обращения: 02.12.2020).

Смирнова Т.М. Медиадискурс в формировании инновационной политики стран Северной Европы и России: ВКР аспиранта. СПб, 2016. Режим доступа: https://dspace.spbu.ru/handle/11701/5457?mode=full (дата обращения: 02.12.2020).

Сулина О.В. Политический медиадискурс как элемент дискурсивного пространства // Вестник ВГУ. Серия: Филология. Журналистика. 2014. №1. С. 217-222. Режим доступа: http://www.vestnik.vsu.ru/pdf/phylolog/2014/01/2014-01-50.pdf (дата обращения: 02.12.2020).

Уварова Е.А. Медиатекст и медиадискурс: к проблеме соотношения понятий // Вестник МГОУ. Серия: Лингвистика. 2015. №5. С. 47-54. DOI: 10.18384/2310-712X-2015-5-47-54. Режим доступа: https://vestnik-mgou.ru/Articles/Doc/8869 (дата обращения: 02.12.2020).

Хакиева З.У., Усманов Т.И., Абдулмажидов И.Р. К вопросу о политическом дискурсе в аспекте репрезентации метафорических моделей // БГЖ. 2019. №1 (26). С. 165-169. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-politicheskom-diskurse-v-aspekte-reprezentatsii-metaforicheskih-modeley (дата обращения: 02.12.2020).

Черных А. Социология массовых коммуникаций: уч. пособие // М.: Издательский дом ГУ ВШЭ, 2008. Режим доступа: https://studfile.net/preview/2448363/ (дата обращения: 02.12.2020).

Ширяев Н.С. Коммуникативные стратегии репрезентации национальной идентичности в политическом медиадискурсе: дис. … канд. полит. наук. Саратов, 2017. Режим доступа: https://www.sgu.ru/sites/default/files/dissertation/2017/09/28/dissertaciya_shiryaeva.pdf (дата обращения: 02.12.2020).

Щурина Ю.В. Игровые стратегии в современном российском медиа-дискурсе // Вестник ВолГУ. 2009. Серия 2: Языкознание. 2009. №1. С. 50-57. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/igrovye-strategii-v-sovremennom-rossiyskom-media-diskurse (дата обращения: 02.12.2020).

Waldherr A. (2012) The Mass Media as Actors in Innovation Systems. In: J.M.Bauer et al. (eds.) Innovation Policy and Governance in High-Tech Industries. Berlin: Springer-Verlag Berlin Heidelberg, pp. 77-100. DOI 10.1007/978-3-642-12563-8_4.