Институциональные роли российского журналиста в начале XXI века

 

Ссылка для цитирования: Аникина М.Е. Институциональные роли российского журналиста в начале XXI века // Медиаскоп. 2019. Вып. 4. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2592
DOI: 10.30547/mediascope.4.2019.7

 

© Аникина Мария Евгеньевна

кандидат филологических наук, доц­ент кафедры социологии массовых коммуникаций факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), maria-anikina@yandex.ru

 

Аннотация

В статье обсуждаются представления современных российских журналистов о социальном предназначении журналистики. В материале отражены некоторые черты портрета российского журналистского сообщества, описаны элементы журналистской культуры как одной из ключевых категорий в исследованиях начала XXI в. На основании анализа результатов эмпирических социологических проектов 2000−2010 гг. автор предпринимает попытку представить национальную специфику журналистской культуры в России и делает выводы о том, что в представлениях опрошенных российских журналистов присутствуют элементы различных концепций журналистики.

Ключевые слова: журналист, журналистика, журналистская культура, общественное предназначение журналистики, институциональные роли, эмпирическое исследование.

 

Журналист как субъект деятельности и объект эмпирических исследований

Журналист в начале XXI в. сохраняет в пространстве отечественных и зарубежных исследований свое положение, полученное в середине прошлого столетия. При этом медиатизация социального пространства, развитие и распространение информационно-коммуникационных технологий, политические, экономические и социально-культурные трансформации последних десятилетий заставляют пересматривать ключевые подходы к определению фигуры этого участника процесса массовой коммуникации. В создавшихся условиях в академической практике обобщенно можно называть журналиста основным субъектом массово-информационной деятельности, осуществляющим разнонаправленные массовые взаимодействия. Кроме того можно видеть в журналисте носителя определенной культуры как набора представлений о современной журналистике, воплощающего эти идеи и представления на практике, действующего со знанием базовых правил работы с информацией и пониманием актуальных морально-этических принципов и ограничений. При этом – с формальной точки зрения – в исследовательской практике необходимо принимать во внимание формальный статус журналиста, закрепленный в Законе РФ «О средствах массовой информации». В соответствии с содержанием документа можно описать журналиста как «лицо, занимающееся редактированием, созданием, сбором или подготовкой сообщений и материалов для редакции зарегистрированного средства массовой информации, связанное с ней трудовыми или иными договорными отношениями либо занимающееся такой деятельностью по ее уполномочию»¹. Современные условия осуществления журналистом профессиональной деятельности также заставляют исследователей дополнять описание журналиста экономическими характеристиками, учитывать получение им доходов от регулярной профессиональной информационной деятельности, что позволяет принимать взвешенные методические решения в процессе программирования эмпирических исследований.

Важно отметить, что дискуссии о цифровых преобразованиях (Вартанова, 2001, 2008), медиатизации и депрофессионализации журналистики позволяют отечественным и зарубежным авторам по-разному интерпретировать ключевую категорию «журналист», обращаясь к феномену групп. В частности, речь может идти о журналисте как «части профессиональной корпорации, скрепленной общими профессиональными ценностями» (Вартанова, 2016 (б): 9−10), или о журналисте как представителе сообщества, объединенного общим дискурсом, коллективной памятью, деятельностью и ценностями (Zelizer, 2017). Подобный подход находит подкрепление и в университетском сообществе на международном уровне. Преподаватели осуществляют рефлексию относительно принципов подготовки новых поколений журналистов для современной медиакоммуникационной среды. Исследования конца 2010 гг. показывают, что европейские и российские специалисты практически едины во мнении о том, что в среднесрочной перспективе актуальными объединяющими сообщество журналистов факторами останутся базовые принципы профессии и высокое качество работы (Дрок, Лукина, 2019). Выводы ученых позволяют предполагать, что журналист, как ключевая фигура в процессе массово-информационной деятельности, сохранит свой статус значимого субъекта в пространстве практической деятельности и привлекательного объекта – в пространстве академических исследований.

 

Журналистское сообщество в России в начале XXI в.: черты портрета

Очевидно, что сравнение материалов различных эмпирических исследований российских журналистов является достаточно сложной задачей в силу определенной методологической и методической специфики. Подходы и концепции, методы и методический инструментарий конкретных проектов различны. Но в любом случае обзор данных с определенными уточнениями позволяет увидеть некоторые совпадения и некоторые особенности портретов представителей журналистского сообщества, созданных в рамках реализации разнообразных исследовательских процедур.

Вслед за зарубежными авторами заметим, что в середине 2000 гг. Россия представлялась международному академическому сообществу как страна, одновременно схожая и не схожая по ряду параметров с большинством европейских государств. Как утверждала финская исследовательница С. Пасти (2012), наша страна опережала ряд государств при анализе ситуации по таким критериям, как уровень образования граждан и общее число профессионалов. С. Пасти отмечала, что Россия была привержена индивидуалистической стратегии развития человеческого потенциала с отчетливым видением ценностей конкуренции, индивидуального успеха, власти, экономического благосостояния. При этом разговор о социальном предназначении журналистики, о ее социальных функциях и институциональных ролях журналиста ведется не одно десятилетие и продолжался в различные периоды развития страны. Его результатами стали использование отдельных формулировок в процессе создания редакционных документов, обеспечивающих регулирование профессиональной деятельности; включение критериев, связанных с реализацией различных функций журналистики, в схему анализа национальных медиасистем; а также закрепление перечней общественных функций журналистики в учебниках и учебных пособиях, используемых при подготовке новых поколений журналистов.

Задачу определить национальную специфику журналистского сообщества отечественные ученые сформулировали достаточно давно. Хорошо известны российско-американские исследования, позволившие в 1990 гг. описывать особенности журналистской культуры в двух странах (Свитич, Ширяева, Колесник, 1995 (а, б)). Современное исследовательское сообщество располагает достаточно богатыми материалами, которые – в числе прочего – дают основания создавать портрет российского журналиста и анализировать его в международном контексте. Первая волна проекта «Миры журналистики», результаты которого будут представлены подробно далее, уже в середине 2000 гг. давала повод для размышлений относительно отдельных аспектов журналистской работы. Национальная специфика проявила себя в определении основных задач, стоявших перед журналистами (см. табл. 1).

 

Таблица 1. Представления о значимых обязанностях журналистов в разных странах мира (в % от числа респондентов, назвавших функции значимыми и очень значимыми, N=1185)

 

Эмпирические данные указывают на то, что журналисты в России больше, чем представители журналистских сообществ в других странах мира, чаще оценивают как важную задачу формирование общественного мнения. Этот факт отчасти может быть связан с исторической спецификой, особенностями трансформации отечественной журналистской культуры. Из приведенных данных ясно, что российские журналисты в середине 2000 гг. оценивали как менее важную задачу осуществление контроля за деятельностью власти и не поддерживали задачу содействия общественным преобразованиям, задачу активизации гражданского участия. При этом вполне отчетливо в представлениях российских журналистов оказалась выражена важность привлечения максимально широкой аудитории. Добавим, что эта роль сохранила свою значимость и спустя годы, о чем речь пойдет ниже.

Следует понимать, что социальная миссия журналистики осознается представителями профессии в России на разных этапах их профессионального становления, в том числе – на стадии выбора места работы. Как показали результаты международного сравнительного исследования «Журналистика в изменении − профессиональные журналистские культуры в Польше, России и Швеции» (Journalism in Change − Professional Journalistic Cultures in Poland, Russia and Sweden)², факторы, связанные с общественными взаимодействиями, возможности эффективной социально ориентированной деятельности в первой половине 2010 гг. формировали отчетливо заметную на эмпирическом уровне группу (см. табл. 2).

 

Таблица 2. Факторы, влияющие на выбор журналистом места работы (шкала от 1 до 5; 1 – «не важно»; 5 − «очень важно»)

 

Очевидно, что при достаточно высокой значимости для журналистов финансовых условий работы, при высоких оценках креативных возможностей, которые открывают определенные виды занятости и трудоустройства, социальное измерение и возможности участия в общественных процессах в определенной степени также важны. Говоря о профессии в целом и о собственном положении, описывая личный выбор, российские журналисты часто подчеркивают важность социальной миссии, отмечают возможности социального и гражданского участия.

Определенная социальная ориентированность в первой половине 2010 гг. проявляла себя как черта профессионального журналистского сообщества в России и в обсуждении задач информационной деятельности. Составляя обзор эмпирических данных, можно подчеркнуть, что социально ориентированные задачи в представлениях журналистов формируют своеобразную вторую группу задач вслед за принципами, типичными для западных журналистских культур (см. табл. 3).

 

Таблица 3. Представления российских журналистов о профессиональных обязанностях (шкала от 1 до 5; 1 – «не важно»; 5 – «очень важно»)

 

Вместе с тем данные проводимых исследований не оставляют значительного пространства для оптимизма относительно ситуации с реализацией идеальных представлений в реальной журналисткой практике. Сравнение должного и реального, равно как и рассуждения о причинах и природе существующих несовпадений, выходят за рамки данного материала. Однако заметим, что исследовательский подход, позволяющий соотносить декларируемые принципы и ценности профессиональной деятельности, с одной стороны, с фрагментами профессиональной практики, с другой стороны, хорошо знаком зарубежным и отечественным исследователям и нашел отражение в различных исследовательских проектах³ и публикациях (Журналистика в информационном поле, 2018; Колесниченко, 2016; Лазутина, 2018). В данном случае для создания общего портрета российского журналиста как преамбулы более глубокого разговора о его институциональных ролях ограничимся упоминанием лишь одного показателя. По мнению опрошенных в начале 2010 гг. российских журналистов в проекте «Журналистика в изменении…», они не очень успешно справлялись со своими общественными задачами и обязательствами. В ходе количественного исследования на вопрос о том, насколько журналисты в России выполняют свои обязательства перед обществом, был получен средний показатель 2,7 балла из возможных 5. Разумеется, нельзя делать окончательных выводов и обобщений. Но можно сформулировать осторожные предположения на основе имеющихся массивов данных, которые позволят в целом расширить представления о российском журналистском сообществе и уточнить специфику институциональных ролей журналистов в начале XXI в. В частности, можно подчеркнуть, что российские журналисты как минимум на уровне идеальных представлений знакомы со стандартами деятельности, типичными для классической либеральной модели журналистики. В то же время очевидно, что предшествующая история журналистики в России и СССР сыграла свою роль в профессиональной рефлексии и видении важных аспектов профессиональной деятельности.

 

Теоретико-методические основания изучения институциональных ролей журналистов в 2010 гг.

Центральная часть материала посвящена осмыслению результатов российского сегмента международного исследовательского проекта «Миры журналистики», описывающих представления журналистов об их социальном предназначении, об институциональных ролях.

Фундаментальные теоретические основания проекта предполагают анализ журналистских ролей как обобщенных ожиданий, которые – как считают журналисты – 1) общество признает желаемыми, 2) включают в себя профессиональные ценности и убеждения, 3) журналист воспринимает как результат профессиональной социализации и усвоения определенных нормативных ожиданий (Hanitzsch, Hanusch, Ramaprasad, de Beer (eds.), 2019: 37). В рамках проекта журналистские роли воспринимаются как дискурсивно конституированные. Будучи смысловыми, содержательно наполненными структурами, они определяют набор приемлемого и желательного в институциональном контексте современной журналистики. Они принципиально не статичны, становятся предметом воссоздания, переосмысления, принятия и последующего обсуждения. Дискурс, в центр которого помещена идентичность журналистики и его место в обществе, позволяет легитимировать определенные нормы, идеалы и создавать соответствующие теоретические построения / обобщения.

Как показывает исследовательская практика, журналисты определяют свои социальные роли разными способами, помещая себя в определенное смысловое пространство. В целом они артикулируют и реализуют роли в четырех аналитически не совпадающих измерениях: они говорят о нормативных и когнитивных ориентациях, о декларируемых и реализуемых представлениях. А эти измерения в исследовательском отношении (с точки зрения операционализации в процессе сбора эмпирической информации) касаются концептуально разных пространств: 1) того, что журналисты должны делать, 2) того, что они хотят делать, 3) того, что они делают в реальности, и 4) того, что они говорят, будто бы делают. Своеобразная дорожная карта проекта учитывает нехватку в академическом сообществе консенсуса по вопросу о сути феномена журналистики на современном этапе развития мирового сообщества. Она предполагает возможность сосуществования в различных контекстах различных определений журналистики как профессии, рода занятий, ремесла, бизнеса. Концептуальная рамка исследования позволяет определить журналистику как дискурсивно (вос)созданный социальный институт(Hanitzsch, Hanusch, Ramaprasad, de Beer (eds.), 2019). Подобная перспектива позволяет пересмотреть основания журналистики. Она использует для решения актуальных академических задач концепт «журналистская культура», элементами которого в современном обществе становятся журналистские роли, этика и доверие.

Заметим, что подобная концептуальная рамка вполне совпадает с подходами отечественных экспертов. Они продолжают видеть в журналистике профессию, ориентированную на взаимодействие с конкретными группами целевой аудитории, на коммуникацию с различными типами социальных общностей как элементами единого социального пространства. При этом они предлагают не рассматривать функции журналистики (а значит, и институциональные роли журналистов) в отрыве от более широких и масштабных социальных процессов и напоминают о том, что ключевая роль журналистики как общественной системы (социального института) по-прежнему связана с реализацией набора задач, а многие существующие сегодня каналы распространения массовой информации многофункциональны, а не монофункциональны (Вартанова, 2016 (а)).

Вторая волна исследовательского проекта «Миры журналистики», реализованная в 67 странах мира в 2012−2016 гг., позволила рассматривать ролевые ориентации современных журналистов как дискурсивные конструкты, связанные с определением положения журналистики в обществе. Методические решения, принятые на этапе программирования, позволили сочетать разные типы вопросов. Социологический подход к изучению ролевых ориентаций, использованный в рамках проекта, предоставил возможность в ходе количественного опроса журналистов собрать и проанализировать собственные представления журналистов о ключевых ролях, сформулированные в качестве ответа на открытый вопрос анкеты, а также оценки, высказанные в ответ на вопросы закрытого типа, предложенные исследователями. При этом предусмотренные в анкете варианты были концептуально связаны с четырьмя названными выше аспектами институционального ролевого дискурса.

В российском сегменте проекта в феврале 2014 − октябре 2015 гг. был проведен опрос 390 журналистов, представлявших различные типы СМИ и работавших в момент сбора эмпирической информации в различных регионах РФ. При определении размера выборочной совокупности в рамках проекта в целом была централизованно использована автоматическая система расчета размера выборки⁴. В российском сегменте проекта была применена квотная выборка, что позволило – учитывая нехватку знаний о профиле и параметрах российского журналистского сообщества – при формировании выборочной совокупности воспроизвести характеристики генеральной совокупности, нашедшие отражение в типологической структуре отечественной медиасистемы. В выборку вошли 252 женщины и 138 мужчин. 57,2% респондентов получили высшее образование по программе специалитета, а 15,9% окончили программы бакалавриата, 9,2% респондентов получили ученые степени, а 15,9% еще не закончили обучение в высших учебных заведениях. При этом 78,7% опрошенных прошли обучение в области журналистики и массовых коммуникаций. Географическая удаленность регионов от координационного центра исследования обусловила использование смешанной техники распространения исследовательских документов, проведение телефонных, личных и онлайн-интервью.

 

Ролевой спектр в середине 2010 гг.: мнения российских журналистов

Журналистика в России в начале XXI в. может быть охарактеризована как профессия, переживающая переходный этап своего развития. Трансформации, как было отмечено выше, в значительной степени связаны с распространением информационно-коммуникационных технологий и предполагаемым расширением профессиональных возможностей журналистов. Действительно, журналистика сегодня находится на стадии преобразования и в определенном смысле оказывается технологически детерминированной деятельностью. По мнению российских журналистов, возможности использования различных поисковых систем и важность приобретения технических навыков журналистами наибольшим образом изменили отечественную журналистику на рубеже 2000−2010 гг. Особенно заметным стало для журналистов, участвовавших в опросе, развитие социальных медиа, распространение социальных сетей и – как следствие – рост значимости аудитории как ключевого участника процесса массовой коммуникации, расширение сегмента пользовательского контента и повышение значимости внимательного изучения аудитории конкретных информационных ресурсов. Как и в прошлые десятилетия, особенно в 1990 гг., на журналистику по-прежнему оказывают трансформационное воздействие своеобразные экономические факторы (рекламные интересы, стремление увеличить коммерческую / финансовую эффективность профессиональной информационной деятельности, острая конкуренция в медиакоммуникационном пространстве). В целом полученные в ходе опроса мнения журналистов указывают на существенное ухудшение условий профессиональной деятельности, связанных с совокупностью факторов. Около половины респондентов сообщили в ходе опроса об увеличении объемов среднего рабочего времени, половина опрошенных журналистов посетовали на временные ограничения (на сокращение времени, которое можно посвятить сбору и обработке информации). Еще одной серьезной проблемой для российских журналистов в середине 2010 гг. стало снижение авторитета журналистики, связанное в свою очередь с недостаточно корректной и полной реализацией журналистами и СМИ их ключевых функций. Отметим также, что оно, вероятно, привело и к изменению общего баланса доверия в социальной среде. Проведенный опрос российских журналистов показал, что они в наибольшей степени доверяют своим коллегам по журналистской корпорации (наиболее высокие оценки в ходе опроса получили новостные средства массовой информации как один из возможных адресатов доверия). Военнослужащие, правительство, судебная система, профессиональные, религиозные лидеры и полиция были признаны заслуживающими доверия, хотя полученные в ходе опроса оценки не были максимальными. Примечательно, что российские журналисты – по крайней мере, на уровне устных заявлений – больше доверяют военным, чем политикам, законодательной власти и политическим партиям. В целом среди респондентов было довольно высокое согласие по вопросу институционального доверия, о чем свидетельствуют низкие значения статистических показателей. Разногласия в оценках в большей степени касались выражения доверия правительству и лидерам религиозных объединений.

Как показывает анализ результатов опроса, российские журналисты считают наиболее важным для себя объективное информирование и просвещение/ обучение аудитории (см. табл. 4).

 

Таблица 4. Представления российских журналистов о важных ролях.

Вопрос «Скажите, пожалуйста, насколько важна каждая из этих задач в Вашей работе. Дайте ответ по шкале от 1 до 5, где 5 – чрезвычайно важна, 4 – очень важна, 3 – в целом важна, 2 – не очень важна, и 1 – абсолютно не важна».

 

Актуальность и значимость этих ролей для опрошенных была довольно очевидной, о чем, в частности, свидетельствуют полученные в ходе анализа статистические показатели. Можно также отметить определенный консенсус в оценках политической части спектра, относительно невысокую важность задач, связанных с поддержкой государственной политики и формированием позитивного имиджа политического руководства. Вместе с тем данные описательной статистики позволяют говорить о декларируемой российскими журналистами важности ежедневного ориентирования аудитории и рассказа о событиях так называемой обычной жизни, поддержки общественного развития, аналитической деятельности, своеобразного гражданского участия и укрепления социально-культурного разнообразия.

Примечательно, что анализ ответов на открытый вопрос анкеты, содержавший просьбу назвать три наиболее важные роли журналистов в России, выявляет очевидную нормативность позиций, их ориентированность на классическую задачу объективного информирования аудитории (см. рис. 1).

 

Рисунок 1. Визуализация ответов российских журналистов на вопрос о важных институциональных ролях ⁵

 

В целом данные проекта, учитывающие мнения журналистов из 67 стран мира, позволяют говорить о том, что нормативное ядро журналистики по-прежнему строится вокруг участия медиа в политических процессах и политической дискуссии, в то время как другие сферы институционального служения остаются маргинализованными. Схожие выводы с определенными оговорками можно сделать и на основании анализа данных российского сегмента проекта. Следует также подчеркнуть, что подобная ситуация была зафиксирована и в других российских исследовательских проектах (От теории журналистики к теории медиа, 2019). Нормативные ориентации указывают на то, что журналистам следует делать в определенном контексте. Они описывают способы и возможности служения журналистики обществу.

 

Обобщения и дискуссия

Факторный анализ полученных в ходе количественного опроса оценок журналистов частично подтверждает сформулированные ранее наблюдения (см. табл. 5).

 

Таблица 5. Факторный анализ институциональных ролей журналиста (матрица компонент)

 

Первая, вторая и третья выделенные в процессе статистической обработки данных компоненты отчетливо связаны с политическим участием, хотя и окрашены диаметрально противоположно. В первом случае речь идет о группе респондентов, одинаково высоко оценивающих комплекс институциональных ролей, создающих и обеспечивающих возможности гражданского участия. В этой группе заметны сходные высокие оценки ролей, нацеленных на поддержание общественного гражданского участия, побуждение аудитории к активным действиям и проч. Во втором случае речь идет о комплексе ролей, близких концепции журналистики как «четвертой власти». Журналисты своими ответами достаточно отчетливо поддерживают идею осуществления мониторинга и контроля деятельности представителей власти и бизнеса при одновременном формировании повестки дня. В третьем случае речь, вероятно, идет о группе лояльных власти журналистов, которые дали достаточно высокие оценки задачам формирования и распространения позитивного образа власти, а также поддержки государственной политики. Четвертая и шестая выделенные компоненты – исходя из результатов факторного анализа данных – представляют набор ролей, реализация которых обеспечивает полноценную коммуникацию с аудиторией. В четвертой компоненте более очевиден социально-политический потенциал, который возможно успешно реализовать путем публикации материалов, способных привлечь широкие группы потребителей и предоставить аудитории полезную значимую информацию. В шестой компоненте заключен рекреативный потенциал взаимодействия, который связан с предоставлением популярного интересующего аудиторию развлекательного контента. Пятая и седьмая выделенные в ходе факторного анализа компоненты демонстрируют ориентированность на концепцию объективной и плюралистической журналистики соответственно.

Статистическая обработка данных позволяет выявить присутствие в представлениях опрошенных российских журналистов элементов различных концепций журналистики. Ролевой спектр в середине 2010 гг., судя по материалам исследования, оказывается достаточно богатым. Подобный вывод находит частичное подтверждение и в обзоре всего массива данных второй волны проекта «Миры журналистики» (см. рис. 2).

 

Рисунок 2. Представления журналистов о ролях (Hanitzsch, Hanusch, Ramaprasad, de Beer (eds.), 2019: 182)

 

Исходная идея авторов проекта об описании миров журналистики была реализована в том числе и в выборе способов визуализации эмпирической и информации. Рисунок 2 представляет пространственное видение сходств и различий национальных сообществ по ключевым составляющим журналистской культуры, в данном случае – по восприятию институциональных ролей современных журналистов. Материалы второй волны проекта демонстрируют разнообразие и – в определенном смысле – сбалансированность представлений об институциональных ролях российских журналистов, отсутствие очевидного доминирования какой-либо из четырех групп ролей, определенных программой исследования. Можно сделать вывод о том, что журналистское сообщество России начала XXI в. состоит из носителей различных концептуальных представлений о ценностях журналистики. А это, в свою очередь, обеспечивает функционирование информационно-коммуникативных ресурсов разного типа и способствует формированию эффективных взаимоотношений журналистов и представителей современной аудитории СМИ.

 

---

Примечания

1. Закон РФ «О средствах массовой информации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2019). Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_1511/
2. Journalism in Change − Professional Journalistic Cultures in Poland, Russia and Sweden. Режим доступа: https://www.journalisminchange.com/
3. Напр., в международном проекте The Journalistic Role Performance Project. Режим доступа: https://www.journalisticperformance.org/
4. Sample Size Calculator. Режим доступа: https://www.surveysystem.com/sscalc.htm
5. Визуализация данных опроса российских журналистов выполнена с использованием сервиса Word's Cloud.

 

Библиография

Вартанова Е.Л. (а) К вопросу о функциях журналистики // МедиаАльманах. 2016. № 3. С. 8–10.

Вартанова Е.Л. Новые медиа как фактор модернизации СМИ // Информационное общество. 2008. Вып. 5−6. С. 37–39.

Вартанова Е.Л. Новые проблемы и приоритеты цифровой эпохи // Информационное общество. 2001. № 3. С. 50−56.

Вартанова Е.Л. (б) Современный журналист в представлениях общества // МедиаАльманах. 2016. № 2. С. 8 –10.

Дрок Н., Лукина М.М. Профессиональные компетенции начинающих журналистов: какими их видят в будущем российские и европейские преподаватели // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2019. № 5. С. 3−24. DOI: 10.30547/vestnik.journ.5.2019.324

Журналистика в информационном поле современной России: должное и реальное / О.А. Дмитриева, А.В. Колесниченко, Д.Ю. Кульчицкая и др. М.: Аспект Пресс, 2018.

Колесниченко А.В. Российская журналистика между должным и реальным: взгляд руководителей и владельцев центральных российских изданий (публичные заявления // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2016. № 3. С. 17−29.

Лазутина Г.В. Журналистика в информационном поле России (по итогам исследования) // Медиаскоп. 2018. Вып. 2. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2447 DOI: 10.30547/mediascope.2.2018.9

От теории журналистики к теории медиа. Динамика медиаисследований в современной России / Е.Л. Вартанова, М.Е. Аникина, А.В. Вырковский и др. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2019. 

Пасти С. Современные российские журналисты: отношение к профессии // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2012. № 4. С. 22−41.

Свитич Л.Г., Ширяева А.А., Колесник С.Г. (а) Российский и американский журналист (социологическое исследование). Ч. 1// Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 1995. № 1. Ч. 1. С. 32–42.

Свитич Л.Г., Ширяева А.А., Колесник С.Г. (б) Российский и американский журналист (социологическое исследование). Ч. 2 // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 1995. № 2. Ч. 2. С. 20–27.

 

Hanitzsch T., Hanusch F., Ramaprasad J., de Beer A. S. (eds.) (2019) Worlds of Journalism: Journalistic Cultures around the Globe. New York: Columbia University Press.

Zelizer B. (2017) What Journalism Could Be. Malden: PolityPress.