Эксперимент по созданию в 1930-е гг. советской массовой газеты-копейки

 

Ссылка для цитирования: Жирков Г.В. Эксперимент по созданию в 1930-е гг. советской массовой газеты-копейки // Медиаскоп. 2019. Вып. 3. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2562
DOI: 10.30547/mediascope.3.2019.1

 

© Жирков Геннадий Васильевич

доктор филологических наук, профессор кафедры истории журналистики Санкт-Петербургского государственного университета (г. Санкт-Петербург, Россия), history@if.pu.ru

 

 Аннотация

В статье исследуется советский опыт 1930-х гг. по моделированию массовой газеты, рассчитанной на малограмотного читателя − наемного работника (на примере газеты «Батрак») и включавшей эксперимент издания советской «Копейки». В основе статьи – архивные материалы.

Ключевые слова: советская журналистика, модель газеты для батраков, газета-копейка.

 

К концу НЭПа (1921−1927 гг.) в СССР сложилась мощная и разветвленная сеть массовых газет, построенная по классовому, социально-демографическому, административно-территориальному принципам типологической дифференциации (подр. см.: Жирков (2002; 2012). На это было потрачено немало усилий властных структур общества. Отдел печати ЦК РКПб рассматривал «организацию подлинно массовой газеты» как одну из весомых частиц в общей системе социалистического строительства»¹. Однако попытки наладить взаимосвязь с такой своеобразной и многочисленной тогда массовой аудиторией, как наемные работники (земельные, лесные, лесорубы, батраки, пастухи, няньки и т.д.), не имели особого успеха. Это осознавалось и руководителями их профсоюза Всеработземлес².

В сотом юбилейном номере газеты (1925 г.) председатель этого Союза Н.М. Анцелович в статье «Товарищи, все на поддержку «Батрака», рассматривая сложившуюся на тот момент модель газеты, заявил: «Несмотря на имевшиеся достижения, наша газета еще вся в будущем. Не найдено еще окончательно лицо «Батрака», хотя общие черты вполне определились, не устранены крупнейшие недостатки»³. Он предлагал внести определенные изменения в издаваемую модель газеты:

• «стать прежде всего газетой, которая просвещает, воспитывает их (читателей) в борьбе за свои интересы и учит строительству в условиях СССР»;
• по содержанию «Батрак» «не должен быть только собирателем отдельных жалоб, недостатков или успехов в жизни с. х. и лесного рабочего»;
• «газета должна стать еще понятнее, популярнее по слогу»;
• ее редакция «должна научиться писать подлинным народным батрацким языком»;
• в подходе к аудитории: редакция не должна под нее, т.е. «под батрака», подлаживаться, а сделать газету истинно батрацкой.

Редактор «Батрака» (на тот момент А.Н. Новиков) попытался оправдаться, выступив в том же номере со статьей «Газета − организатор масс». Он сообщал: «Батрака» читает 1/5 часть всех с. х. и лесных рабочих, 1/10 часть его выписывает, 1/500 – пишет в газету. Казалось бы, это немного, но надо учитывать то, что «по времени ее издания» это не так и мало»⁴. Заголовок статьи подчеркивал: усилия журналистов были направлены, в первую очередь, на организационно-массовую работу с аудиторией, ее просвещение, создание вокруг газеты актива.

Интенсивная оргмассовая работа редакции с активом газеты была сильной стороной модели «Батрака», хотя ее выработка и становление проходили сложно. Первая модель, предложенная редакцией в конце 1923 г., носила приблизительный характер. В работе над контентом и формой издания редакции во многом помогал опыт советской массовой печати, особенно центральной «Крестьянской газеты», редакция которой установила связи с большинством ведомств, организаций и учреждений страны (подр. см.: Жирков, 2012). Заведующие ее отделом селькоров и архивом в письме «товарищу Анцеловичу» как председателю ЦК Всеработземлеса разъясняли:

«В июне 1924 г. при Отделе селькоров «Крестьянской газеты» организован и существует Архив крестьянских писем. Письма в архиве систематизированы по времени и месяцам и по содержанию (темам). Основные темы архива, общим количеством 26, в свою очередь разделяются на десятки подтем таким образом, что по любому вопросу, касающемуся крестьянина, Архив может дать десятки и сотни подобранных писем»⁵. Рост спроса на архивные письма растет, но он все-таки «совсем не соответствует той ценности, которое приобретает крестьянское письмо по мере накопления его в архиве».

Редакция «Крестьянской газеты» предлагала профсоюзу Всеработземлес так же, как и «прочим наркоматам, учреждениям и лицам, работающим над крестьянскими письмами, войти в тесный контакт» с ее Архивом «в деле постановки наиболее рационального использования архивных писем». Она при этом подчеркивала: «…поставленная таким образом задача является задачей нашей текущей политики по укреплению смычки города и деревни, общей задачей «Крестьянской газеты» и наркоматов, и требует поэтому пристального и обоюдного внимания и интереса»⁶.

Присланный документ в редакцию «Батрака» содержал целую программу работы над почтой газеты, образец разработанного в «Крестьянской газете» темника. К письму был приложен «Список тем и подтем Архива «Крестьянской газеты», отражающий содержание крестьянской печати того исторического периода⁷. Он действительно включал 26 тем: общее положение крестьян, старая и новая деревня, налог, сельское хозяйство и агрономия, землеустройство, власть на местах, просвещение и культура в деревне, школа и учитель, народное образование, лес, крестьянское общество, суд и право, наша газета, смычка города и деревни, деньги и займы, комитеты общества взаимопомощи, ветеринария, кооперация и кредит, Советская власть, РКП и крестьянство, сезонные с. х. кампании, Красная армия, страхование, РЛКСМ, что интересует крестьян, запросы, разное.

Каждая тема была подразделена на подтемы. Для примера, тема «Наша газета» включала: выписку и распространение газеты, культработу вокруг газеты, «друзья газеты», отзывы крестьян о газете, их предложения, достижения газеты, положение селькоров, лотерею⁸.

Этот замечательный и содержательный документ явно послужил редакции «Батрака» в ее работе с контентом не только почты, но и вообще по совершенствованию модели газеты. В то же время и сами читатели в соответствии с общей практикой журналистики и установившихся связей печати с аудиторией тоже нередко выступали с предложениями по ее улучшению. Это, например, отражает передовица ««Батрак» расширяется»⁹. В ней В. Куликов ставил проблему периодичности издания. Читатели в письмах в редакцию настаивали на более частом выходе «Батрака», а вопрос о периодичности для массовой газеты был существенным.

Куликов задается вопросом: можно ли уже сейчас пойти на ежедневный выпуск газеты? Он объясняет, почему пока на это пойти нельзя: во-первых, «это потребовало бы некоторого удорожания газеты, а во-вторых, потому, что многим группам сельских рабочих, например, батракам, еще не хватает времени для того, чтобы читать ежедневную газету; кроме того, грамотность их еще такова, что осилить ежедневную газету им трудно».

По мнению редакции, «Батрака» надо издавать 3 раза в неделю, но для этого сами члены Союза должны принять все меры, чтобы газета росла… Пусть каждый член Союза подпишется на газету; грамотный пусть читает ее неграмотному; каждый сознательный член Союза должен разъяснять своему товарищу необходимость выписать свою газету; наконец, каждый член Союза должен писать в свою газету обо всем, что он считает важным и полезным…»¹⁰.

Редакция попыталась выпускать некоторое время «Батрак» с предложенной аудиторией периодичностью. Но при этом выпуск газеты сопровождался материальными трудностями, а массовый читатель, по изложенным Куликовым причинам, не мог ее выписывать. С 1926 г. газета снова выходила 2 раза в неделю, хотя с января 1927 г. – на 8 полосах, наконец с января 1928 г. получив большую материальную поддержку сверху, − 3 раза в неделю.

В конце 1925 г. Отдел печати ЦК партии, контролировавший тогда не только партийную, но и всю советскую периодику, исключение составляла только частная печать (подр. см.: Жирков, 1999), отчитывался в ЦК РКПб, который принял по отчету постановление «О газетах «Батрак» и «Взаимопомощь»¹¹. В первую очередь ЦК обращал внимание редакции на необходимость политизировать контент газеты: «Основная цель, которую должен поставить себе «Батрак», − воспитание в классовом духе с. х. и лесных рабочих. Оставаясь профсоюзной газетой, «Батрак» должен широко освещать общеполитические вопросы, воспитывать и подготовлять подрастающий кадр батраков к общественной и государственной работе»¹².

В связи с этим руководству Союза и редакции предлагалось устранить недостатки в работе: неполное освещение вопросов партийной политики в деревне, постановлений XIV партийной конференции, III съезда Советов, мероприятий партии по укреплению и оживлению советов. ЦК рекомендовал:

• усилить работу с активом газеты, «периодически созывать широкие совещания с участием наиболее активных сельрабкоров»;
• создать в газете отделы: юридические советы для с. х. рабочих; агрикультуры; сельского и лесного хозяйства;
• освещать положение на рынке труда и вопросы безработицы.

Предлагаемые партийными руководителями меры не вносили существенных изменений в модель «Батрака». Они были в русле обычных партийных установок, касающихся политизации контента, сохраняли попытки издателей соединить в «Батраке» типы массовой и профсоюзной руководящей газеты (по образцу центральных «Рабочей газеты» и «Крестьянской газеты»).

29 июня 1926 г. Коллегия Отдела печати заслушала доклад редакции «Батрака» и приняла постановление о газете – документ, вносивший более подробные коррективы в практикуемую модель «Батрака»¹³. Отдел печати поддержал редакцию, констатируя, что газета «взяла правильное направление, ставя своей целью воспитание с. х. и лесных рабочих в классовом духе». Курс редакции на создание тесной связи газеты с Союзом и широкое освещение вопросов профсоюзной жизни был признан правильным.

В документе отмечались достижения редакции в организационно-массовой работе: «Проведенные газетой кампании по заключению трудовых договоров, за оживление работы рабочкомов и усиление участия батрачества в советах, кресткомах и в других общественных организациях способствовали укреплению связи между с. х. и лесными рабочими и профсоюзом, с одной стороны, и всей пролетарской общественностью и государственным строительством − с другой».

Но Отдел печати увидел и существенные промахи в деятельности редакции: недостаток в содержании газеты информации о политической и экономической жизни Советского Союза и зарубежных государств; о постановлениях партии и советской власти по различным вопросам, касающимся деревни; о работе деревенских советов, кооперации и др. В связи с этим требовалось «усилить в газете политическую информацию»; в отделе «Партийная жизнь», «наряду с освещением фактов деревенской партийной и комсомольской работы, помещать популярный, воспитательный, пропагандистский материал по уставу и программе партии и по текущим злободневным партийным вопросам, в особенности касающимся деревни»¹⁴.

ОП считал, что «газета должна ориентироваться на грамотных батрака и батрачку», но вместе с тем надо «упростить язык и характер газеты, сделав ее более доступной пониманию рядовых батрака и батрачки»; хотя газета имеет хорошие связи с профсоюзными ячейками, она «еще не проникла в широкие массы с. х. и лесных рабочих».

Для редакции в руководящем документе особенно важным было практическое решение ряда интересующих ее вопросов:

• комитету по делам печати предлагалось продолжить финансовую поддержку «Батрака» в течение нового бюджетного года;
• редакция могла увеличить размер газеты;
• редакция должна была созвать осенью текущего года Всесоюзное батрацкое, рабкоровское совещание.

Новый руководящий документ фактически тоже не вносил изменений в модель «Батрака». Он как бы расширял и уточнял рекомендации ЦК. Это можно рассматривать как топтание на месте, поскольку и сама редакция была нацелена на постановку такого типа издания.

Она постоянно изучала, кто же читает ее газету. Пытаясь полнее учесть интересы и потребности аудитории, она регулярно зондировала ее мнения о газете. В 1926 г. Отдел сельрабкоров «Батрака» проанализировал состояние актива по Северо-Кавказскому краю, где у газеты было 432 активиста, в том числе 54 батрака, 35 профработников, 20 служащих, 18 совхозных рабочих и др. Из края было получено 1487 писем, из которых 304 послано на расследование, 898 вообще не было использовано, так как половину их составляли справки и запросы о рабселькоровском движении. На них редакция давала ответы.

В итоге этого исследования редакция пришла к выводу о том, что «край газетой обслуживается хорошо», связь с ним вполне достаточная, но неравномерная: мало активистов по автономным областям − надо стимулировать работу кружков Друзей газеты¹⁵.

В том же году журналисты обратились к тематическому анкетированию. Бюро сельрабкоров разослало опросный листок «Что читает и что хочет читать батрак», содержавший 16 вопросов о книгах¹⁶. Более подробно итоги изучения деятельности актива «Батрака» за 1926 г. были представлены в статье С. Петрова «Рабкоровские заметки в бою с недочетами». Редакция получила более 35 тыс. рабкоровских писем. Из них 3310 отослано в прокуратуру, профсоюзные, советские и партийные органы. Автор статьи приводит итоги расследования этой почты газеты: «Рабкоровское перо выступало на борьбу со следующими недостатками:

• нарушение трудовых договоров и притеснение батрачества – 34% всех писем;
• недостатки и промахи в профсоюзной работе – 19%;
• ненормальные взаимоотношения между администрацией и работниками −14%;
• самовольные порубки леса и хищения – 11%;
• недостатки работы милиции, народных судов, сельсоветов, кооперации, больниц и др. учреждений – 12,5%;
• случаи преследования за рабкорство – 6,5%;
• неправильные действия рабоче-крестьянского контроля – 2,5% и др.

В газету поступило 1360 ответов на критику, содержавшуюся в опубликованных письмах ее актива. Три четверти фактов рабкоровских заметок подтвердилось. По этим заметкам было устранено 272 «крупных недостатка». Но, как отмечает Петров, еще придется поработать с этой почтой: 40% писем «заблудились в канцелярских дебрях»¹⁷.

Несмотря на имевшиеся успехи редакции в развитии сети актива газеты, 3-е Всесоюзное совещание рабселькоров (май 1926 г.) посчитало, что сельскохозяйственные и лесные рабочие в это движение общественности вовлечены недостаточно¹⁸. В 1927−1928 гг. накопленный опыт позволил редакции «Батрака» значительно улучшить работу с активом газеты. Актив сам включился в нее. Отдел сельрабкоров пополнился, как тогда называли, выдвиженцами, то есть самими рабкорами. «Особый колорит придавали редакционному коллективу батрацкие выдвиженцы, − вспоминает редактор Б.Р. Изаков, − их вотчиной стал отдел рабкоров, где благодаря их знанию всех хитросплетений деревенской жизни они приносили немалую пользу. Из рабкоров же был создан редакционный совет "Батрака"» (с. 53)¹⁹. В конце 1920-х гг. в отделе сельрабкоров было уже 25 сотрудников, его заведующим тоже стал выдвиженец Соин, член ЦК Союза²⁰.

Активным внештатным авторам журналисты помогали поступать учиться на рабфаки. При этом им приходилось вести с ними достаточно интенсивную переписку по отбору кандидатов на учебу. В 1927 г. редакция помогла устроиться на рабфак 187 рабкорам. В 1928 г. в газету поступило 500 запросов активистов на 150 мест рабфаковцев²¹.

Модель газеты, предлагаемая руководящими структурами с упором на политизацию контента, в те годы служила журналистам ориентиром для выработки на практике типа издания. Помимо этих побудительных мотивов сверху, редакция ежегодно в период подписной кампании стремилась вместе с аудиторией обсудить модель «Батрака» на новый год. Так, первый номер от 2 января 1927 г. открывался передовицей «Наша газета в новом году». Статья предварялась анонсом: «Сегодня наша газета начинает выходить в увеличенном размере: вместо 6–8 полос». Это позволяло дать больше публикаций по наиболее важным темам. Представим их в том порядке, какой установила сама редакция, имея более чем трехлетний опыт.

Первый блок тем – профсоюзный: информация с мест о работе с. х. и лесных рабочих, о съездах, работе ЦК Союза, об общих собраниях, о деятельности низовых ячеек. «Значительно будет увеличено количество помещаемых рабкоровских заметок». «Для наилучшего обслуживания газетой интересов всех групп членов нашего Союза будут посвящаться целые страницы отдельным группам по образцу «Листка лесоруба» − лесникам, пастухам, кустарям и т.д.»

В этом номере были помещены «Листок лесоруба» № 20 (с. 6) и первый «Листок лесника» (с. 7). Практика печатания «газеты в газете» получит развитие.

Второй блок – политический: отдел «Партийная жизнь», политучеба и политическое воспитание читателя, будут введены беседы по политграмоте, особое внимание будет уделено батрачеству национальных республик; обзоры международной и внутренней жизни, о законах, «Военный уголок» (о Красной армии) и др.

Третий блок – культура: он сведен в основном к «производственной учебе» − беседы о сельском и лесном хозяйстве, «пастушечьи курсы» и др.; к публикации литературных произведений – повестей, рассказов, бытовых очерков, стихов, райка, частушек, при особом внимании – батрацкому творчеству (в газете появится «Страничка батрацкого творчества»).

Наконец, редакция обещала ввести отделы: наука и техника, санитария и медицина, суд и быт, обо всем и пр.

На последнем месте оказались вопросы формы издания: здесь упоминались рисунки, фотографии, карикатуры.

Представленная в передовице модель газеты отражала стремление журналистов выполнить указания сверху по ее совершенствованию; а также показывала то, что они постоянно работали над нею. Однако оставался открытым вопрос, насколько газетная модель управления и редакции соответствует ожиданиям, интересам и возможностям столь необычной аудитории. Во втором полугодии 1927 г. тираж «Батрака» упал с 85 тыс. до 60. Это заставило партийных чиновников проанализировать причины такого «неожиданного», как сказано в подготовленной для руководства справке, падения тиража²². Предлагаемые в справке меры по распространению изданий фактически практиковались (конкурсы почтовых узлов по сбору подписки, конкурсы между низовыми организациями Союза).

Первое, что заставило редакцию снова вернуться к практикуемой модели газеты, − это окончательно созревшее понимание того, что читателям «Батрака» их газета все еще не по карману. Проблема удешевления издания была поставлена в статье Климова под заголовком «Газету «Батрак» − каждому с. х. и лесному рабочему (Встретим 1920-й год 200-тысячным тиражом)». Автор сообщал о предстоящем заседании ЦК Союза по этой проблеме.

5 ноября 1927 г. в «Батраке» был помещен разворот «IV Пленум ЦК Союза», содержавший «Доклад тов. Изакова о газете». Редактор «Батрака» акцентировал внимание на том, что пока Союз и его низовые организации мало занимаются распространением своей газеты. Принятое решение о создании сети распространителей на местах не выполняют 28 тыс. низовых организаций. Вся надежда в борьбе за рост тиража у редакции − на рабкоров: их насчитывалось уже 7 тыс. Но рабкоры-батраки отличались от селькоров и рабкоров: они и в 1927 г. все «еще боялись общественности», т.е. активно участвовать в общественной жизни; «работали тайком»; в совхозах насчитывалось «только 67 рабкоровских кружков».

Номер от 12 ноября «Батрака» был посвящен итогам Пленума ЦК Союза, который принял кардинальные решения о профсоюзной печати. Издательство «Работник земли и леса» закрывалось (в справке к отчету ЦК Союза говорится: «Трехлетний опыт привел к отказу от своего издательства»²³); создавалась главная контора газеты «Батрак». Все издательские средства Союза концентрировались на выпуске газеты; предполагалось сделать ее самой дешевой в Советском Союзе − стоимостью в 1 копейку.

Действительно, с 1928 г. «Батрак» стоил 1 копейку, правда, сначала имея 4 страницы. Подписка на выходившую 2 раза в неделю газету стоила 25 коп. за месяц. «Батрак» получал дотацию из фонда культурно-просветительной работы профсоюза. Можно было бы издавать платные приложения, что снизило бы дотацию.

Редактор Б.Р. Изаков, при котором все это происходило, рассказывает: «И все-таки газетой мы были недовольны. «Батрак» еще слишком походил на обычную газету городского типа. Да и тираж не удовлетворял… выше 70−80 тысяч экземпляров он не поднимался. Пробовали объявлять конкурсы по распространению среди рабочкомов Союза, премировали их волшебными фонарями, радиоприемниками, велосипедами, − все без толку. В редакции родился план перестройки «Батрака», превращения его в совершенно особенную газету, ни на какую другую не похожую. Газету, которую стал бы читать и выписывать рядовой батрак или пастух, только что научившиеся грамоте» (с. 70).

В начале 1930-х гг. в профсоюзе с. х. и лесных рабочих состояло более 3 млн человек, из них – 850 тыс. неграмотных, 150 тыс. малограмотных (с. 73). И с самого начала издания «Батрака» его редакция боролась с неграмотностью своего возможного контингента. Это была одна из основных тем газеты. Журналисты вели постоянную рубрику «К знанию и свету», печатали статьи типа «Даешь грамоту!», юмористические «Советы Тришки», врубки-цитаты из выступлений В.И. Ленина, статьи А.В. Луначарского, Н.К. Крупской, М.И. Калинина и др.

4 января 1925 г. вышел в свет целевой номер «Батрака». Его открывала статья Н. Крупской «Профсоюзы и ликвидация неграмотности», пропагандирующая развернутую в стране кампанию под лозунгом «Букварь − в деревню!». В кампании участвовал и Всеработземлес: он собирался «издать и дать бесплатно 200 тысяч букварей для батраков». Крупская подчеркивала: «Каждый грамотный член профсоюза должен позаботиться о снабжении букварем одного безграмотного». В этом же номере были помещены приветствие газете председателя ЦИК М.И. Калинина, статья наркома просвещения А.В. Луначарского «К пятилетию ликвидации неграмотности», «Письмо наркома земледелия «Батраку», редакционная статья «Букварь и батрак» и др. 8 января 1925 г. разговор был продолжен статьей представителя коллегии наркомата просвещения М. Эпштейна «Помните заветы Ильича». Известный тогда поэт Демьян Бедный прислал в газету послание в стихах²⁴:

 Батракам

 Винюсь в первой строке −

 Ничего не писал в «Батраке».

 Обещаю, принеся повинную,

 Написать повесть длинную

 «Про батрака Ивана и батрачку Машу,

 Как они заварили в деревне кашу,

 Вместе впрягшись в советское дышло,

 И что из этого вышло».

«Батрак» вообще пользовался поддержкой со стороны руководителей партии и государства, многих литераторов: Н.А. Семашко, Д.И. Курского, М.И. Ульяновой, М. Горького и др. Редакция практиковала рубрику «Наша портретная галерея», где помещались их фотографии. Особое внимание газете уделял активный публицист тех лет, Всесоюзный староста М.И. Калинин. Редактор Б.Р. Изаков вспоминал: «М.И. Калинин не раз выступал на батрацких конференциях и съездах. Глубокий знаток деревни, как, впрочем, и городской жизни, чуткий собеседник, он точно улавливал настроения людей и всегда находил какие-то особенно нужные слова, встречавшие благодарный отзвук. Обращался он к людям не как глава государства, а как старший в большой семье» (с. 65).

Изаков выделял у Калинина такие «органические черты его характера», как чуткость и такт, умение зажечь аудиторию «мыслью, правдой, прямым и откровенным разговором», говорить «как умный и интересный собеседник, душевно и просто». Калинин «был тонкий психолог». Эти качества отличали его общение с людьми, его ораторское и публицистическое мастерство (с. 216). Калинин считал батрачество «приводным ремнем между рабочим классом и крестьянством». Среди его публикаций в «Батраке» были приветствия газеты к юбилеям, поздравления редакции с достижениями, статьи-диалоги, статьи о Советском Союзе, о профсоюзной деятельности. Его статья «Как батрак и батрачка могут защитить себя от кулака и поможет ли в этом Советская власть», написанная, по словам Изакова, «на редкость доходчивым языком, вызвала многочисленные письма читателей» (с. 66).

Внимание к газете руководителей страны способствовало укреплению ее связей с аудиторией, стимулировало их тягу к грамоте и чтению газет. Но естественно для повышения грамотности батрачества требовалось значительное время. В ходе работы над новой моделью газеты редакция подготовила в борьбе с неграмотностью боевую полосу «Миллионы слепых бойцов». Редакция признавала в специальной «врезке»: «На нашем Союзе – черное пятно: миллионная армия неграмотных» (с. 73).

Выпуская газету для батрачества, нельзя было обойти эту армию вниманием, не предусмотреть возможность ее роста, развития. Для решения проблемы связи с такой аудиторией сыграло роль одно важное обстоятельство: в редакции, помимо журналистов советской закваски, работали и репортеры старой дореволюционной школы. Они напомнили о таком типе издания начала XX в., как газета-копейка («Московский листок», «Газета-Копейка», «Журнал-копейка», «Альбом-копейка» и др. (подр. см.: Жирков, 2011: 110−118)). Тиражи многих из них перевалили за 100 тыс. экз., а «Газета-Копейка» (1908−1917) издателя В.А. Анзимирова имела тираж более чем 250 тыс. экз. (Жирков, 2011: 116−117). Расцвет этого типа изданий в России, отнесенного теоретиками к желтой, бульварной прессе, наступил тогда, когда после Первой русской революции 1905−1907 гг. в стране образовался более свободный от властных ограничений информационный рынок, нацеленный на удовлетворение, с одной стороны, интересов производителей-продавцов информационного товара и, с другой стороны, самых разнообразных потребностей покупателя-читателя.

Редакция нашла одного из опытных сотрудников такого типа издания − Б.А. Котловкера, который будет заведовать Главной конторой газеты «Батрак»²⁵.

Журналисты стали коллективно разрабатывать модель такого типа газеты, которая была бы приспособлена к специфической аудитории «Батрака» и новым общественным, социально-политическим условиям. Это естественно привело к существенным изменениям в модели «Батрака». Можно даже сказать, на базе старой вырабатывалась новая, вызывавшая полемику модель самого массового издания.

При обсуждении будущего «Батрака» возник спор вокруг размера публикаций. Для каждого жанра был определен строкаж: передовица – 40−50 строк, фельетон – 25−35, заметка рабкора – 5−30 строк и т.д. В два раза сократили даже популярный у читателя раешник «дяди Тришки». Гонорар стали выплачивать по-новому: больше – «за хорошую и меньшую размером публикацию». Одним из важнейших условий читаемости газеты был ее четкий шрифт, «близкий к букварному» − крупного кегля, которым и набирались основные статьи, включая передовицы.

«И вот наступил новый 1928 г., − пишет редактор Изаков, − в заголовке газеты теперь красовалось изображение копейки». Газета получила новый вид: короткие материалы, крупные шрифты диктовали новое оформление. Верстка газеты стала трудным делом. «Полоса, состоявшая из миниатюрных статей и микроскопических заметок, походила на мозаику» (с. 75).

Уточняя модель газеты, редакция провела анкетирование аудитории, задавая вопросы: «Хорошо ли умеешь читать? Что читаешь в газете прежде всего? Нравятся ли рассказы, частушки, стихи? Где обычно читаешь: дома, в красном уголке, в избе-читальне? Читаешь ли книги и какие?». По итогам анкеты в газете появились новые рубрики: «Фотоглаз» − подборка из 4−5 занимательных фотографий со всего света, «Советы по сельскому хозяйству», «Советы для дома» (как выводить дегтярные пятна, как приготовить средство от тараканов и т.п.). Анкетирование показало, что батраки прежде всего ищут в ней повести. Дореволюционная «Копейка» вообще была прибежищем народных романов. Были тогда даже авторы, специализирующиеся на таком жанре (Жирков, 2011: 112−113). Если раньше редакция «Батрака» печатала в газете время от времени повести, то теперь в каждом номере им отводилось не менее 100 строк.

Журналисты в этот период реформировали и систему распространения «Батрака». В этом им пригодился опыт старого газетчика Б.А. Котловкера. По его советам:

• стали выпускать бесплатные и платные приложения («Библиотека батрака», «Батрацкий песенник», литературный еженедельник − «На досуге», альбом «От рабства − к Советам» − «16 картинок с пояснениями из истории революционной борьбы крестьянской бедноты и батрачества»);
• объявили конкурс «добровольных сборщиков подписки»: десяти лучшим из них вручалась премия – экскурсия в Москву;
• проводили вещевые лотереи в совхозах – «на глазах у всех» (разыгрывались сапоги, полушубок, охотничье ружье, валенки, гармонь). В газете печатались заметки о лотерее, фотоснимки, списки выигравших (с. 74−78).

Вскоре, однако, отдел культуры ВЦСПС осудил такую практику, посчитав неуместным связывать подписку на газету с валенками и полушубками. «Я понимал, − признает редактор «Батрака», − что замечания эти были отчасти справедливыми. Но «Батрак» имел совершенно особого читателя, ощупью искавшего свои пути к новой жизни, и я был убежден, что как временная мера для продвижения в деревне вещевая лотерея – штука допустимая» (с. 75). Через полгода редакция снова запустила лотерею, но в числе разыгрываемых вещей уже преобладали культтовары.

Редакция использовала даже такое средство распространения печати, как «легкие самолеты типа почтовых». В ее распоряжении было два самолета. Они были построены на средства, собранные профсоюзом для обслуживания популярных тогда агиткампаний (с. 83).

Перейдя к новой модели газеты, редакция провела в 1928 г. массовое анкетирование аудитории, давшее наиболее полное представление об активе и связях с читателем «Батрака»²⁶. Было получено с мест 5294 анкеты: 72 % − от батраков, пастухов, лесорубов, лесников, совхозных и профсоюзных работников; 28 % − от крестьян и служащих. По сравнению с 1927 г. в аудитории газеты увеличился процент совхозных рабочих, лесорубов и крестьян; снизился − лесников и профработников (с 21% до 18). Разработанные анкеты представляли только половину пишущих в газету, часть их еще не прислала анкеты. Но, так или иначе, цифры показали, что редакция добилась общения именно с целевой аудиторией издания.

Особое внимание она обратила на участие в газете женщин. В 1927 г. в «Батрак» и журнал «Батрачка» писали 233 рабкорки, за 4 месяца 1928 г. к ним прибавилось 30 новых рабкорок. В целом это − всего лишь 5% актива, что явно недостаточно. Актив газеты был молодым: от 18 до 23 лет – 43,75%, от 24 до 30–32%, более 30 – 18,75%; имел низкий образовательный уровень: самоучки – 5,5%, из «низшей школы» − 8,7%, среднего образования – 7%, высшего (спецы) – 0,25%. Эти цифры свидетельствовали о том, что если актив газеты был столь малограмотным, то и ее аудитория была такой же.

У «Батрака» стало более 300 кружков друзей газеты, с которыми журналисты поддерживали связь, как и с многочисленными стенгазетами учреждений и предприятий; появилось 3300 новых рабкоров, поступило в редакцию 48180 заметок (в 1927 г. − 40088)²⁷. В самой газете было использовано лишь 8−10% этой почты. На расследование было послано в 1927 г. и за 4 месяца 1928 г. 4733 критических письма, по ним было получено 1800 ответов с мест. Факты 1500 писем подтвердились, по остальным редакция получила от критикуемых разъяснения. В результате за это время 112 администраторов «за бесхозяйственность и нарушение законов о труде» было сняты с работы, 148 – отданы под суд²⁸.

Важное место в работе отдела сельрабкоров стали занимать юридические запросы батраков. В 1927 г. на эти запросы было отослано почти две тысячи ответов. В первый квартал 1928 г. в газете было помещено 64 ответа. Эффективность этой деятельности журналистов во многом зависела от ее организации. Еще в 1926 г. по примеру «Крестьянской газеты» в редакции был создан архив писем. В 1928 г. (до октября) было разобрано и систематизировано 10500 писем. В Президиум ЦК Союза был представлен их темник²⁹. В отчете 1928 г. в Президиум ЦК Союза редакция самокритично замечала: «Расследование заметок, юридические ответы, использование в печати, издание раз в месяц секретного бюллетеня по письмам рабкоров, отражающих настроение сельскохозяйственных, лесных рабочих, все же оставляет более половины поступающих писем без использования»³⁰.

1928 г. – год перестройки газеты − для «Батрака» был особенным еще и потому, что он был юбилейным: газете исполнялось 5 лет. Руководители профсоюза решили не только отпраздновать юбилей, но и провести значительную организационную и агитационную работу по развитию и улучшению не только самой газеты, но и батрацкой печати вообще. ЦК Союза 18 октября 1928 г. разослал циркуляр «Всем ЦК, губернским, краевым и областным отделам, всем организациям Союза с. х. и лесных рабочих СССР», где отмечалось: «7 ноября исполнится 5 лет газете «Батрак» − центральному органу нашего Союза. За 5 лет своего существования «Батрак» сумел приобрести 195 000 подписчиков и создать 12000-й кадр рабочих корреспондентов, становясь благодаря этому важным орудием батрацкой общественности и оказывая существенную помощь всей работе нашего Союза»³¹.

Циркуляр содержал программу проведения юбилейной, агитационной и организационной кампании:

• провести общие собрания членов профсоюза, где заслушивать доклад о «Батраке», особенно подчеркивая «практическую работу газеты по выявлению и устранению недостатков по воспитанию с. х. и лесных рабочих и объединению их вокруг Союза»;
• на этих собраниях одновременно заслушать доклады редколлегий стенгазет и кружков рабкоров;
• создавать новые кружки рабкоров;
• выпускать новые стенгазеты;
• организовывать прием подписки на «Батрака» и «Батрачку» и другие профсоюзные издания.

Редакция «Батрака» считала, что ей удалось, по словам Изакова, «создать массовую газету для малограмотного деревенского читателя». В феврале 1928 г. газета имела тираж 180 тыс. экз. (к юбилею – 195 тыс. экз.). Для сравнения – у центральной «Крестьянской газеты» − более 1 млн, у «Правды» был тираж 740 тыс. экз., у «Известий» − 630, у «Комсомольской правды» − 280, у «Труда» − 110.

Однако поиски типа издания для батрачества и его совершенствование затянулись на целые пять лет. Когда же тип газеты в основных чертах был выработан к 1928−1929 гг., в стране произошли существенные перемены, а главное – началось интенсивное строительство колхозов, что привело, по выводам руководителей государства, к «вымиранию батрачества». За 1931 г. в колхозы вступило около миллиона батраков и батрачек. В газете был «упразднен за ненадобностью» отдел «Где есть работа»³².

С января 1930 г. газета стала называться «Сельскохозяйственный рабочий». Но это уже была несколько другая газета, имевшая другую аудиторию. В марте 1933 г. на 10-м номере ее издание было прекращено.

Опыт «Батрака» − массовой профсоюзной газеты – во многом типичен для советской печати. Начиная фактически с нуля, прокладывая путь, образно говоря, по бездорожью, работая над типом нового для страны издания с уникальной и сложной аудиторией, редакция и газета росли и совершенствовались во взаимодействии с читателем. Рядом по их модели постепенно шло становление батрацкой печати. Редакция «Батрака», например, выпестовала ежемесячник, журнал «Батрачку», которая родилась на его страницах как «Уголок работницы-батрачки»³³. С 1925 г. редакция стала выпускать приложение к газете – журнал «Батрачка», но связи с женской аудиторией по-прежнему были слабыми.

В 1925 г. у газеты было 2000 рабкоров и только 68 рабкорок, хотя в стране было не менее 250 тыс. батрачек³⁴. У журнала «Батрачка» ситуация в этом смысле была не лучше. К июню вышло 5 ее номеров, число подписчиков превысило 10 тыс. экз., но женщины мало писали и в свой журнал. У его редакции было лишь 40 рабкорок. К концу года тираж «Батрачки» достиг 15 тыс. экз., а рабкорок стало 90³⁵. Даже в 1927 г. их насчитывалось 237, хотя тираж журнала перевалил за 30 тыс. экз.³⁶.

К 1930 гг. в стране сложилась целая сеть периодики Союза. В центре, помимо «Батрачки», издавались для специалистов «Агроном», «Лесовод», «Землеустроитель» и др. В некоторых регионах выходили национальные издания, обращенные к батрачеству. Так, центральное татарско-башкирское бюро Компартии в 1924 г. наладило выпуск на тюркском языке газеты «Игенчиляр» («Крестьяне»)³⁷. В 1927−1928 гг. культотдел ЦК Союза Всеработземлес, пытаясь развернуть по стране сеть своих изданий, послал на места указание «О постановке массовых батрацких газет и газет-листовок на национальных языках»³⁸. Оно послужило точком к изданию в ряде регионов национальных газет (см. табл.)³⁹.

 

Таблица. Национальная батрацкая печать 1927−1928 гг.

 

Без сомнения, вся эта работа в период НЭПа вносила свой вклад в развитие культуры страны, повышала грамотность ее населения, приучала его к печатному слову и расширяла его кругозор. Естественно, она имела важное политическое значение, приобщая к социальной, общественной жизни, к социалистическому, советскому строительству низовые слои населения.

Печать, обращенная к батрачеству, в эти годы стала составной частью системы советской журналистики. Сам же эксперимент по созданию массовой газеты-копейки, имея существенный изъян, до конца не удался. Традиционный проблемно-тематический комплекс такого типа издания, имевший успех у читателя, невозможно было выработать в новых, советских условиях. Отсутствовала основная его опора – свободный информационный рынок. До Революции 1917 г. такой рынок учитывал все потребности аудитории, в первую очередь, такие, которые давали предпринимателю наибольшую прибыль – сенсационный информационный товар в сенсационной упаковке, опиравшийся на инстинкты аудитории, потакавший им; направленный на развлечение читателя.

В период НЭПа, когда еще функционировало некое подобие такого рынка, были предприняты попытки внести изменения в тот поток информации, который несла советская пресса. В 1925 г. вышла в свет брошюра опытного журналиста Михаила Левидова, «Информация в советской прессе (К постановке проблемы)» (М.: Издание РОСТА). Ее автор настаивал на том, что проблемно-тематический комплекс журналистики страны обеднен: «Боязнь бульвара», «обывательщины» стала дамокловым мечом, висящим над каждой советской газетой. Между тем, противопоставление агитационной пользы житейскому интересу – искусственно, надуманно, в основе своей фальшиво», как и «противоположение политики и быта уродливо и не должно быть».

В этом советские журналисты явно «перегнули палку». Боязнь желтизны, бульвара ведет к боязни быта, отсутствию в газетах его проблем, «человеческих историй», что обескровливает печать». «Важнейшая из социальных функций прессы капиталистических стран, – констатировал Левидов, – это функция развлечения читателя… Массовая газета Запада стоит в этом отношении на одном уровне с кино, выполняя аналогичную социальную функцию. И это только естественно»⁴². Проблема обогащения советской журналистики сенсационной информацией не только обсуждалась, но и предпринимались шаги реализовать ее на практике.

Мало того, партийные руководители рекомендовали для использования интересный опыт гдовской «Деревенской газеты» (подр. см.: Жирков, 2016), журналисты которой решили после изучения аудитории «делать газету примерно из такого «состава» (модель редакции): 1) политика, 2) мужицкая агрономическая пропаганда, 3) сенсация, 4) сельская и отчасти научная энциклопедия»⁴³. Руководящий журнал «Красная печать» писал: «Универсализм газеты − это ее наиболее крупное достоинство. Нет ни одного вопроса в жизни крестьянина Гдовщины, который бы не нашел отражения в газете»⁴⁴. За короткий срок, с апреля по ноябрь 1924 г., ее тираж вырос в 2 раза − до 5 тыс. экз., в 1925 г. − до 6 тыс. Она распространялась в деревне на 90% по индивидуальной подписке⁴⁵.

Секретариат ЦК партии, предлагая Отделу печати разослать вместе с его резолюцией от 20 марта 1925 г., характеризующий гдовский опыт, по уездным редакциям несколько номеров «Деревенской газеты» как образец постановки массового издания, в числе ее грехов назвал «уклон к излишней сенсационности»⁴⁶. Ее редактор С.М. Усас-Водкин действительно требовал от журналистов, чтобы заголовки заметок были «вопящими, задевающими, интригующими − пусть даже вульгарными», а тон в заметках должен был быть «живым, бойким, крикливым, пусть даже − озорным, но только не казенно равнодушным»⁴⁷.

Однако к 1927−1930 гг., когда осуществлялся эксперимент с газетой-копейкой, относится свертывание И.В. Сталиным НЭПа и тех коммерческих возможностей, которые еще имели частные издатели, что находило отражение и в системе советской прессы (см.: Бумажный (ред.), 1928; Горшков, 1992; Жирков, 1999). Диктат государства информационному рынку становился всеобъемлющим. Проблемно-тематический комплекс журналистики уже строился под жестким контролем властных структур. Советской сенсацией становятся достижения в труде, социалистическом соревновании, ставшим основой содержания печати страны.

 

---

Примечания

1. Материалы о состоянии печати СССР: Отдел печати ЦК РКПб. М., 1924. С. 22.
2. В статье продолжена разработка истории массовой советской газеты «Батрак». См.: Г.В. Жирков(2019).
3. Батрак. 1925. № 100. Июль, 3. С. 1.
4. Батрак. 1925. Июль, 3. С. 2.
5. Письмо «Крестьянской газеты» т. Анцеловичу // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 6. Ед. хр. 1. Л. 170.
6. Там же.
7. ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 6. Ед. хр. 1. Л. 174−178.
8. ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 6. Ед. хр. 1. Л. 176.
9. Батрак. 1925. Сент., 3.
10. Там же.
11. «Взаимопомощь» − газета наркомата соцобеспечения. По этому решению ЦК партии она была превращена в двух недельный журнал, первый номер которого вышел 15 окт. 1925 г. − отв. ред. А.Н. Новиков, тираж – 25 000 экз. (см.: Браз, Ингулов (ред.), 1926: 79).
12. Красная печать. 1925. № 20. Авг. С. 54.
13. Красная печать. 1926. № 14. Июль. С. 79 (краткое изложение документа); «Батрак». 1926. № 58. Июль, 22 (полный документ − на месте передовицы
14. Батрак. 1926. № 58. Июль, 22.
15. Полянская И. Итоги за год // Батрак. 1927. Янв., 2.
16. Батрак. 1926. Окт., 28.
17. Петров С. Рабкоровские заметки в бою с недочетами // Батрак. 1926. № 88−89. Ноябрь, 7. С. 8.
18. Работа отдела рабкоров «Батрака»… // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 15. Л. 9. О 3-ем Всесоюзном совещании рабселькоров (см.: Алферов, 1970: 112−113).
19. Изаков Б.Р. В наш романтический век. М.: «Советская Россия», 1977. С. 53. Здесь и далее страница цитаты дается в тексте в круглых скобках. Батрак. 1925. Янв., 4.
20. Батрак. 1926. Ноябрь, 7. С. 8.
21. Работа отдела рабкоров «Батрака» (материал к докладной записке) // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 15. Л. 12.
22. Некоторые соображения по поводу создания нормального здорового роста тиражей газеты «Батрак» и журнала «Батрачка» // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 9. Л. 11. Справка носит критический характер. Подпись неразборчива.
23. Непериодические издания // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 16. Л. 26.
24. Батрак. 1925. Янв., 4. С. 3.
25. Динамика тиражей газеты «Батрак». Подпись − зав. главной конторой газеты «Батрак» − Б. Катловкер // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 15. Л. 23. Написание фамилии через «о» даем по книге редактора газеты тех лет: Изаков Б.Р. Указ соч. С. 74.
26. Работа отдела рабкоров «Батрака» (материал к докладной записке) // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 15. Л. 9.
27. Работа отдела рабкоров «Батрака»… // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 15. Л. 9, 11.
28. Там же. Л. 11.
29. Там же. Л. 10-12.
30. Там же. Л. 12.
31. О пятилетии газеты «Батрак» // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 15. Л. 4
32. См. подробней: Изаков Б.Р. Указ соч. С. 97−99.
33. Батрак. 1924. Февр., 29.
34. Батрак. 1925, Янв., 18; Окт., 11.
35. Первое Московское губернское совещание газеты «Батрак» // Батрак. 1925. Дек., 20. С. 4.
36. Работа отдела рабкоров «Батрака» // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 15. Л. 9, 41.
37. Наш привет газете «Игенчиляр» // Батрак. 1925. Февр., 5. С. 2
38. Обзор национальной газеты «Ялче» // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 16. Л. 45.
39. Данные выявлены автором по архивным материалам, отчасти по газете «Батрак». Сведения об издательской деятельности ЦК Союза с. х. и лесных рабочих за 1927-1928 гг. (Для комиссии Отдела печати ЦК ВКПб) // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 16. Л. 30-33.
40. Протокол совещания при культотделе ЦК Союза от 12 дек. 1928 г. // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 16. Л. 17.
41. Сведения об издат. деятельности… // ГАРФ. Ф. 6836. Оп. 1. Ед. хр. 15. Л. 30. Всего насчитывалось 14000 немцев-батраков и пастухов.
42. Левидов М. Информация в советской прессе (К постановке проблемы). М.: Издание РОСТА. 1925. С.25.
43. Усас-Водкин С.М. Мужицкая газета. Л., 1926. С. 16.
44. Гдовская – крестьянская // Красная печать. 1925. №. 11. С. 44.
45. Наша печать. М., 1925. С. 16.
46. Красная печать. 1925. № 11. С. 43.
47. Усас-Водкин С.М. Указ соч. С.27.

 

Библиография

Алферов В.Н. Возникновение и развитие рабселькоровского движения в СССР. М.: Мысль. 1970.

Горшков Ю.А. Частное книгоиздательское дело России: Опыт НЭПа и-перестройка. М.: Книжная лапата, 1992.

Жирков Г.В. Золотой век журналистики России. История русской журналистики 1900−1914 гг.: учеб. пособие. СПб, 2011.

Жирков Г.В. История журналистики России1921−1927 гг. Чебоксары: Изд-во Чувашск. ун-та, 2002.

Жирков Г.В. Неп как отражение НЭПа: Очерк истории независимой печати России 20-х годов XX в. Чебоксары: Изд-во Чувашск. ун-та, 1999.

Жирков Г.В. Поиск типа массовой газеты для батраков в 1920-е гг. // Медиаскоп. 2019. Вып. 1. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2522 DOI: 10.30547/mediascope.1.2019.2

Жирков Г.В. Практическое моделирование типа местной советской газеты 1920-х гг. // Этическая журналистика: история и современность. Ежегодник № 8. М.: Фак. журн. МГУ, 2016. С. 31−36.

Жирков Г.В. Ценности советской эпохи в журналистике: динамика теории и газетной практики // Журналистика. Общество. Ценности: колл. моногр. / ред.-сост. В.А. Сидоров. СПб: Петрополис, 2012. С. 34−44.

Периодическая печать. Журналы // Газетный и книжный мир. Вып. 2 / под ред. М. Браза, С. Ингулова. М.: Двигатель, 1926.

Частные издательства // Печать СССР к партийному съезду. Сб. / под ред. Е.О. Бумажного. М.; Л., 1928. С. 219−226.