Languages

You are here

Коммуникационные аспекты легитимации непопулярных политических решений

Авторы материалов: 

Ссылка для цитирования: Трохинова О.И. Коммуникационные аспекты легитимации непопулярных политических решений // Медиаскоп. 2018. Вып. 1. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2425
DOI: 10.30547/mediascope.1.2018.14

 

© Трохинова Ольга Игоревна
аспирантка кафедры связей с общественностью в политике и государственном управлении Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций Санкт-Петербургского государственного университета (г. Санкт-Петербург, Россия), olgatrox@gmail.com

 

Аннотация

В статье представлен обзор теоретических подходов к легитимации политического решения, дается определение непопулярного политического решения, приведена попытка классификации коммуникационных технологий, направленных на социальное признание непопулярного политического решения. Представлена субъектно-объектная модель коммуникационных технологий легитимации непопулярных политических решений, имеющая потенциал стать основой для разработки модели оптимизации непопулярных политических решений.

Ключевые слова: легитимность, непопулярное политическое решение, коммуникационные технологии, принятие решений.

 

Введение

Политическая ситуация и особенности функционирования сферы государственного управления зачастую ставят должностное лицо, принимающее решение, в специфические условия: важно действовать в рамках намеченной стратегии, отдельные шаги которой не всегда принимаются обществом.

Легитимность власти напрямую связана с признанием ее действий, которые выражаются чаще всего в принятии решений. Политическое решение – одна из ключевых функций, доминанта системы государственного управления, от которой во многом зависит дальнейшее развитие общества. При этом важно понимать, что принятие решения – это не только его грамотная реализация, но и серьезная коммуникационная работа.

Понятие «непопулярное политическое решение» все чаще оказывается в центре общественно-политического дискурса. Однако изучению этого феномена академическое сообщество еще не успело уделить должного внимания. Чем продиктована потребность детального анализа феномена непопулярных политических решений? В первую очередь, острой социально-политической ситуацией, характерной как для современной России, так и для других стран.

Органам власти зачастую приходится принимать непопулярные решения, которые будут способствовать выходу из кризисного состояния, укреплению существующего государственного курса, целостности страны. Некоторые из таких решений вызывают волну критики среди населения. Политико-управленческое решение связано с особым типом публично-государственных отношений. Оно характеризуется формулировкой общих задач, то есть затрагивает базовые ценности и интересы основных социальных групп и политических акторов. Также решение предполагает изменение базы общественно-политического порядка и затрагивает процесс распределения ключевых ресурсов (Дегтярев, 2003).

В России уже сложился ряд прецедентов, связанных с возникновением критических ситуаций после принятия непопулярных решений: «закон о монетизации льгот», введение системы «Платон», попытка передачи Исаакиевского собора РПЦ. Подобные решения имели под собой юридическую основу, которая не смогла обеспечить их беспрепятственную реализацию. Отсутствие признания этих решений влияет и на уровень общественного признания действующей власти. Легитимация решений тесно связана с легитимностью власти.

В данной статье автор предлагает обратиться к понятию непопулярного политического решения, в первой части – представить обзор теоретических подходов к легитимации политического решения, во второй – дать авторское определение непопулярного политического решения, в третьей – привести авторскую классификацию коммуникационных технологий, направленных на легитимацию. В качестве гипотезы выдвигается тезис о том, что коммуникационное сопровождение и социальное признание решения играют бóльшую роль, чем его юридическое утверждение.

Целью исследования является выявление существующих каналов и технологий коммуникаций, способствующих как социальному признанию, так и трансформации решения из непопулярного в приемлемое.

 

Теоретические подходы к легитимации политических решений

Легитимность – один из базовых параметров государственной политической системы, способствующий ее существованию и уверенному развитию. М. Вебером (1990) были предложены 3 типа легитимности: традиционный, харизматический и рационально-легальный. Концепция исследователя о типах господства является одной из базовых для политических наук. Традиционный тип легитимности власти – исторически первый – основан на вере в божественный характер господства, священности престолонаследия. Второй тип, харизматический, основан на авторитете лидера, обладающего яркой внешностью, владеющего ораторским искусством и другими качествами. Вебер полагал, что именно этот тип обладает наибольшими легитимирующими возможностями. Наконец, рационально-легальная легитимность основывается на неких нормативно закрепленных шагах и процедурах, например избирательном процессе.

Исследователи подчеркивают, что легитимность – это не просто степень поддержки, а то, насколько общество согласно с использованием в отношении него определенных методов управления, готово ли оно подчиняться и исполнять политические решения (Скиперских, 2007). Именно политические решения конструируют определенный социальный порядок. Однако закрепление тех или иных шагов законодательными актами является лишь предварительной легитимацией, необходима положительная оценка со стороны общества.

В самом общем виде процессы принятия решений и легитимации иллюстрирует кибернетическая модель Д. Истона (1997). Она представляет собой систему, где внутренняя связь обозначена «вводом» − требованиями общества или формой поддержки власти, и «выводом» − решениями или действиями правительства. То есть запросы граждан отражаются в реальных шагах власти.

Отечественный исследователь М.Г. Тирских (2007) отмечает две характеристики феномена легитимности политического режима. Во-первых, он означает общий уровень признания авторитета власти, но формируется через реакцию на отдельные ее шаги, всегда воспринимается в определенной части государственной деятельности. Во-вторых, нет определенной схемы, установленных нормативных процедур легитимации.

Теоретическое осмысление легитимности происходит совместно с разработкой теории принятия решения. Многие работы отечественных и зарубежных исследователей посвящены поиску универсальной схемы разработки и принятия политического решения. Однако большинство авторов сходятся во мнении, что это практически невозможно. Ни одна из схем не сможет достоверно описать коммуникационные, психологические и управленческие особенности участников данного процесса: в каждом случае они индивидуальны, как и изменчивые условия внешней среды. Помимо этого, любая проблема носит комплексный, многоуровневый характер и имеет множество аспектов, в том числе связанных с легитимностью.

Законность власти, ее общественная поддержка является залогом эффективного развития различных сфер общественной жизни. Она складывается из признания всех предпринятых ею шагов. Особенность любого политического решения заключается в том, что оно прямо или опосредованно затрагивает интересы большого количества людей. Граждане или общественно-политические организации могут принимать участие в разработке дальнейшего плана развития государства или выдвигать инициативы по частным вопросам. Подобные идеи «снизу» имеют огромное значение для развития гражданского общества и модернизации вертикали власти. Мобилизация общественного мнения, концентрация или резкое перераспределение общественных ресурсов «сверху», наоборот, порождает напряженность и открытые конфликты (Козырев, 2008). Это связано и с конституционными основами: главный закон страны указывает, что источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ.

Цель любой управленческой деятельности – поиск таких форм и методов, средств и инструментов, которые могли бы способствовать достижению оптимального результата в конкретных условиях, при минимуме затрат. На первый взгляд кажется, что речь идет только о каких-либо материальных ресурсах. Однако дело касается социального контекста, эффективной массовой коммуникации.

Процесс принятия решения может осложняться различными факторами. Во-первых, субъектами коммуникации, политическими акторами или профессиональными коммуникаторами, может намеренно выдаваться неполная или даже недостоверная информация с целью продвижения определенного решения. Во-вторых, в ряде случаев функции совещательного органа выполняет сам субъект, принимающий решение, и процесс обсуждения, поиска альтернатив, выработки программы действий остается закрытым. В-третьих, иногда уже на стадии окончательного принятия решения поступает дополнительная информация и без особой необходимости возобновляется совещательный процесс. Это, по мнению зарубежных исследователей (Геллерт, Новак, 2006), может негативно отразиться на общественной реакции и оценке, вызывая дискуссии и волну критики. Также известны случаи, когда первые шаги по реализации решения уже предприняты, но у исполнителей и внешней аудитории нет четкого понимания развития событий, представления о результатах собственных действий. Наконец, для исполнителей могут быть недостаточно четко определены рамки, в которые должно вписываться решение, или же оно вовсе игнорируется из-за тотального непонимания, низкой дисциплины.

Перечисленные факторы характерны для решений различного масштаба. Именно поэтому необходим комплексный подход, достоверное и полное понимание всех внутренних и сопутствующих процессов на каждом этапе управленческого цикла.

Так как политическое решение является одной из призм восприятия образа государственной власти и отдельных политических субъектов, невозможно игнорировать его влияние на легитимность. Особый интерес, с исследовательской точки зрения, вызывает реакция внешней аудитории на то или иное решение, а также его коммуникационное сопровождение. В этом смысле в современном отечественном медиадискурсе понятие «непопулярное политическое решение» становится все более значимым. Нельзя сказать, что оно успело прочно закрепиться в научном понятийном аппарате. Тем не менее подходы к его изучению постепенно складываются.

 

Понятие непопулярного политического решения

Одним из первых отечественных исследований данного феномена стала работа К.К. Костиной (2007), в которой предприняты попытки проанализировать феномен непопулярности, разобрать ряд кейсов, выявить особенности общественной реакции и действий политических субъектов. М.А. Аматов (2011) рассматривает конкретные лингвистические методы, способные повлиять на мнение широкой публики. Н.О. Шаброва (2013) изучает влияние демократических процессов на реализацию непопулярных политических решений.

Однако предпосылки к анализу феномена были сформированы первыми исследователями государственного управления. Г. Лассуэлл еще в 1940-х гг. выделил в процессе принятия политического решения следующие шесть этапов: постановка проблемы и поиск информации о ней; выработка рекомендаций − поиск альтернативных решений проблемы; выбор наилучшей альтернативы; предварительное убеждение в правильности решения тех, на кого оно направлено; оценка эффективности решения; обновление, пересмотр или отмена решения (Фахрутдинова, 2014: 31). Современникам исследователя наиболее новаторским показалось наличие обновления и пересмотра решения через налаживание обратной связи. Именно этот этап привлек наибольшее внимание и фигурировал в последующих схемах процесса принятия политического решения. Однако актуальность такого шага, как «предварительное убеждение», или, иначе говоря, воздействия, сегодня становится все более очевидным.

Необходимо также отметить понятие «порог бедствия», или «порог катастрофы», введенное Н. Луманом (1991). Под данным термином понимается особый этап в развитии государства. Он характеризуется потерей контроля над социальными, политическими и экономическими процессами. Исследователи предполагают, что среди возможных причин – комплекс непопулярных политических решений, реализуемых без коммуникационного сопровождения.

Н.О. Шаброва (2013) приводит авторскую классификацию непопулярных политических решений, ключевым параметром которой выступает потребность. К первому типу решений относят решения, направленные на удовлетворение потребностей большинства, но не вызывающие в массовом сознании благоприятный образ. Второй тип непопулярных политических решений изначально не направлен на удовлетворение потребностей общества. Эти меры предпринимаются в основном для укрепления позиций власти и могут привести к делегитимации. Например, этому способствовало решение об отмене губернаторских выборов. Третий тип – непопулярные решения, в корне противоречащие потребностям большинства.

Следующий подход к классификации рассматривает непопулярное политическое решение не столько с точки зрения удовлетворения потребностей, сколько с позиций медиасопровождения. Обратимся к классификации К.К. Костиной (2007). С позиции исследователя, непопулярность – это качественная характеристика, которая приобретается на стадии рассмотрения, обсуждения проекта или при выполнении решения. Характеристика приобретается в результате медиаосвещения, а значит, открывает возможности для коммуникационной адаптации и легитимации. Костина разделяет непопулярные политические решения на несколько категорий. Во-первых, это объективно непопулярные решения. Они способствуют прямому ущемлению самой возможности удовлетворения базовых потребностей − посягательство на потребность в пище, крове, безопасности и самоидентификации. Такие решения ухудшают уровень жизни граждан, а также могут означать резкую смену привычных представлений, уклада жизни и ценностей населения. К подобному типу можно отнести предлагаемое парламентариями повышение пенсионного возраста, «замораживание» зарплат работников бюджетной сферы и т.п.

Второй тип − субъективно непопулярные политические решения. В этом случае речь идет уже о коммуникационных процессах. Чаще всего такие решения могут быть неверно реализованы на местах или просто не поняты обществом. Страдает либо внутренняя коммуникация между исполнителями, либо внешняя, направленная на разъяснение. Наиболее характерный пример – федеральный закон № 122, кратко названный СМИ и экспертами законом «о монетизации льгот»1. Он был принят Президентом в 2004 г. и за максимально короткий срок привел к острому кризису. По стране прокатилась волна протестов и массовых митингов, поставивших под вопрос государственную безопасность. Парадокс заключался в том, что предлагаемые реформы смогли оказать благоприятное влияние на состояние социальной и экономической системы регионов и страны в целом. По официальной статистике, уже в октябре 2005 г. половина «льготников», 7,5 млн, выбрали денежную компенсацию, а к 2016 г. этот показатель достиг 10 млн (Романовский, Врублевская, 2008). Однако в новейшей истории России закон значительно повлиял на репутацию власти и вызвал серьезный социальный кризис. Интересно отметить, что по результатам опроса населения, проведенным «Левада-Центром» в 2005 г., 52% респондентов не заметили изменений своего материального положения после «монетизации». Отвечая на вопрос о причинах недовольства, 32% опрошенных указали, что закон был принят без общественных обсуждений, поспешно; 23% − не были разъяснены последствия и схема действий «льготников»2. Можно предположить, что возмущение респондентов связано с отсутствием или несовершенством применяемых коммуникационных технологий: не было разъяснений и точного понимания схемы действий. Это подтолкнуло людей к протестам.

К приведенной классификации автор данной статьи полагает целесообразным добавить третий тип непопулярных политических решений – решения, идущие вразрез с реальной повесткой дня. Этот тип был выявлен в ходе проведения ряда экспертных интервью со специалистами в области политических коммуникаций. Подобные непопулярные решения – результат декларируемых властью целей, не связанных с реальными потребностями населения. Например, в так называемых депрессивных регионах РФ население не поддержит утверждение «Года высоких технологий» и соответствующий месседж: есть множество других социальных и экономических проблем, помимо возможного развития IT-кластера. Еще одна иллюстрация – отсутствие широкой общественной поддержки деятельности Евразийского экономического союза. Лидеры стран декларируют повышение уровня жизни населения как основную цель сотрудничества. По замечанию экспертов, на деле получается «нагромождение документов», регламентирующих дипломатические и экономические отношения между странами (Яшкова, 2014). Реальных положительных изменений в повседневной жизни от деятельности ЕАЭС граждане не замечают.

Таким образом, анализ примеров и обзор существующих исследований позволяет вывести следующее определение. Непопулярное политическое решение – это государственное публичное решение, прямо или косвенно влияющее на степень удовлетворения базовых потребностей граждан, располагающее потенциалом изменения системы общественных взаимоотношений, традиций и ценностей, характеризующееся резко негативной общественной оценкой управленческих действий властвующего субъекта.

 

Коммуникационные технологии легитимации непопулярных политических решений

Особенность и уникальность процесса принятия и дальнейшей легитимации политического решения в его парадоксальной двойственности. С одной стороны, в процессе принятия может быть задействована лишь узкая группа государственных акторов, установить которых не всегда возможно. С другой − действие должно быть максимально открытым и прозрачным, как того требует существующий механизм общественных отношений.

В самом общем виде политологический подход к легитимации означает признание власти, ее действий населением. Юридический взгляд несколько отличается: под легитимностью понимается легальность, то есть законность и соответствие правовым нормам, действующим законам. Исследуя непопулярные политические решения с точки зрения коммуникации, необходимо объединить эти два подхода. Таким образом, под легитимацией решения будем понимать и придание проекту юридической силы, и социальное признание.

Обращаясь к дихотомии «эффективное/неэффективное» и «популярное/непопулярное», следует констатировать: далеко не всегда эффективное решение может быть популярным или приемлемым. Следовательно, есть острая необходимость коммуникационного сопровождения обсуждения и процесса реализации любого политического решения.

Социальное признание непопулярного политического решения возможно в случае соответствия его конечной цели неким сложившимся в обществе правилам и ценностям. В этом ключе особый интерес вызывают решения, связанные с военными действиями. Исследователи отмечают, что средства массовой информации и политические лидеры зачастую подчеркивают необходимость объединения, восстановления традиционных народных ценностей, апеллируя к истории, культуре, архетипам. В таких случаях речь идет о широкой мобилизации общественного мнения. Это возможно через функционирование целого комплекса разнопорядковых коммуникационных технологий и методов: начиная от пропаганды, фрейминга повестки дня, медиактивизма, заканчивая использованием семантических доминант – текстов песен, призывов, музыки (Ачкасова, Мельник (ред.), 2016). Подробнее мы остановимся на них чуть позже. Факторы мобилизации могут быть использованы правящей элитой, представителями СМИ и лидерами мнений для стабилизации настроений в обществе, подавления кризисов, вызванных в том числе и непопулярными решениями. Можно предположить, что зачастую технологии политической мобилизации или демобилизации латентно присутствуют на всех этапах процесса коммуникационного сопровождения политических решений. Они способствуют постоянной балансировке общественно-политических сил, а также − в случае необходимости − могут быть использованы для нейтрализации протестных настроений.

Фоном для народных волнений чаще всего становятся политические решения, связанные с общественно-политической жизнью. Важно отметить, что возможность прохождения подобных решений в коммуникационной среде может быть спрогнозирована на ранних этапах: через опросы, исследования общественного и экспертного мнения, изучение ценностей представителей гражданского общества.

На основе базовой типологии легитимности власти М. Вебера автор статьи предлагает типологию основных возможных групп коммуникационных технологий, направленных на легитимацию непопулярного политического решения. Для начала отметим, кто является субъектом и объектом подобных коммуникаций. Общественность в контексте ее отношения к политическому решению условно можно разделить на три группы: протестно и радикально настроенное ядро, сочувствующие и граждане, занявшие нейтральную позицию. Доля каждой из групп варьируется в зависимости от конкретного политического решения. Дифференциация субъектов коммуникации менее очевидна. Но представляется возможным выделить основные вероятные варианты: непосредственно политические акторы – представители политической власти, бизнес и НКО, лоббирующие свои интересы, представители элиты.

Рассмотрим группы технологий легитимации непопулярных политических решений. К первой группе, традиционной, отнесем так называемые поддерживающие коммуникационные и PR-технологии. Это формирование постоянного информационного потока в СМИ, пропаганда, фрейминг повестки дня, направленные на формирование определенного имиджа политического субъекта, того или иного мнения о принимаемом решении. Такие технологии по большей части сфокусированы на категории «сочувствующих граждан» и на нейтральной общественности, они далеко не всегда подразумевают постоянную обратную связь. Ко второй группе технологий отнесем персонифицированные коммуникации, субъектом которых выступает харизматический лидер. Это проактивные технологии, носящие мобилизационный, а в некоторых случаях демобилизационный характер. К ним относятся различные публичные выступления, призывы, заявления для СМИ, присутствие в медиапространстве, непосредственные встречи с представителями общества и т.д. Наконец, к рациональным методам легитимации решения можно отнести реактивные технологии, направленные на двустороннюю связь и основанные на привлечении широкой общественности к обсуждению проекта, поиска альтернатив, гражданской оценке. К обеспечению этих методов привлекаются как активисты гражданского общества, лидеры мнений, СМИ, так и сами политические лидеры, субъекты власти. Именно этот тип технологий позволяет выработать наиболее эффективные шаги по легитимации непопулярного политического решения. Ниже на рисунке представлена авторская субъектно-объектная модель коммуникационных технологий легитимации непопулярных политических решений.

 

Рисунок. Субъектно-объектная модель коммуникационных технологий легитимации непопулярных политических решений

 

Так же, как типы легитимности являются «идеальными» и не встречаются в чистом виде, невозможно и использование определенного, единственного вида коммуникационного сопровождения. В конечном итоге важна установка единой позиции среди всех обозначенных участников. Почему она необходима и как можно ее выработать?

Разберем конкретный пример – события 2017 г. вокруг передачи Исаакиевского собора РПЦ. Парадоксальность ситуации в том, что решение не является объективно непопулярным и не затрагивает удовлетворение базовых потребностей, не влияет на повседневную жизнь большинства граждан. Из декларируемых изменений, которые напрямую коснутся широкой общественности, – вход в собор станет бесплатным.

Так почему же решение вызывает критику и открытые протесты? Причина становится понятной при анализе медийного дискурса, который характеризуется неоднозначной реакцией со стороны активистов, церкви и городских властей, отсутствием единого и четкого мнения даже в рамках одного из институтов. Дело в перераспределении ресурсов, новой схеме отношений, разрывающей существующие системы взаимодействия общественных институтов.

Какие технологии легитимации могли бы быть применены на фоне массовых митингов жителей города и практически полного отсутствия реакции со стороны властей? Использование рациональных методов было приемлемо на этапе обсуждения проекта, однако ни СМИ, ни экспертное сообщество, ни власти не привлекали активную часть гражданского общества к дискуссии – в начале 2017 г. было озвучено лишь итоговое решение о передаче. Активисты опровергли возможность рациональной легитимации, апеллируя к отсутствию заявления от РПЦ и соблюдения всех нормативных процедур по передаче здания. Ситуация обострилась на фоне молчания первых лиц города, инициативу перехватила оппозиция с харизматическими лидерами, депутатами петербургского ЗАКСа, которые встали с протестующими в один ряд. Кроме того, опубликованные в СМИ мнения представителей РПЦ также звучали неоднозначно, что подчеркнуло отсутствие единой позиции. Наконец, ряд противников передачи собора обратились к истории и традициям общества, государственной системе, обозначив что Исаакиевский собор никогда не принадлежал церкви. Медийное сопровождение, факты и мнения вокруг развернувшейся ситуации обострили общественные дискуссии, остановили реализацию уже принятого решения.

Вышеприведенные технологии в зависимости от субъектов коммуникации могут быть направлены как на легитимацию непопулярных политических решений, так и на делегитимацию власти. Таким образом, становится очевидной необходимость детального изучения коммуникационных процессов, которые способны оказать влияние на признание политических решений. Важно выявление существующих схем, функции всех участников коммуникации.

Вернемся к поставленному ранее вопросу: как разработать единую позицию всех участников дискуссии и процесса управления? Из каких альтернатив ее выбрать?

К приведенной субъектно-объектной модели коммуникационных технологий легитимации непопулярных политических решений необходимо добавить изменение характера используемых технологий. Процесс оптимизации политического решения является частью его общей легитимации. Под оптимизацией в данном случае понимается трансформация и корректировка самого решения, исходя из запросов общества. Именно этот хронологически первый этап закладывает основу дальнейшего социального признания непопулярного решения. Приведенное в модели условное деление общественности показывает, что далеко не все группы готовы к диалогу, к инициированию собственных предложений, выдвижению приемлемых и необходимых требований и решений.

Социализация любых новых правовых норм, политических решений заключается в обнаружении их социальной ценности, действенности, работоспособности, ориентации на потребности. Именно поэтому для развития гражданского общества важно налаживание постоянного диалога власти и общества. Процессы легитимации непопулярных политических решений могут этому способствовать. Для субъектов политической власти сигналом о наличии проблем могут стать результаты социологических опросов, обращения граждан, сообщения средств массовой информации; они же становятся отправной точкой работы по оптимизации политического решения. Российский исторический опыт показывает, что зачастую массовые акции протеста становятся не только крайней по уровню напряжения, но и единственной формой общественной реакции. Однако зачастую готовые решения могут родиться в недрах общества, задача профессиональных коммуникаторов – увеличить его активную часть и мотивировать ее к диалогу.

Форм участия граждан в процессе управления довольно много: народная правотворческая инициатива, публичные слушания, обращения, петиции, референдумы. Создаются доступные современные инструменты – различные федеральные и региональные электронные платформы, например «Российская общественная инициатива», или порталы («Наш город …»). Парадокс в том, что, несмотря на развитие средств массовой коммуникации, их техническое совершенствование, уровень информированности общества о возможности принимать участие в управлении остается низким.

Важно понимать, что позиция отдельного человека по отношению к конкретной проблеме и возможному пути ее решения всегда индивидуальна. Задача профессиональных коммуникаторов – создать условия для формирования этой позиции и собрать индивидуальные мнения для запуска процесса оптимизации политического решения. Этому способствует соблюдение основных принципов эффективной коммуникации: информация должна быть своевременной, достоверной, точной, полной. Само сообщение в обязательном порядке должно содержать ту информацию, которая необходима адресату для участия в предполагаемой деятельности. В случае с легитимацией непопулярного политического решения получатель должен владеть проблематикой вопроса, ознакомиться со всей вводной информацией, понимать, как к ней повторно обратиться в случае необходимости и каким образом он сам должен вступить в коммуникационный процесс и зафиксировать свой месседж. При этом всю информацию граждане должны получать из авторитетных источников с высоким уровнем доверия. Это могут быть политические субъекты, представители элиты и эксперты, являющиеся лидерами мнений, а также широко известные, знакомые и авторитетные СМИ: телевизионные каналы, радио, газеты, журналы, сетевые издания. Массовое использование этих каналов информирования позволит задействовать различные целевые аудитории. Важно, что язык СМИ доступен и понятен этим группам общественности.

При формировании стратегии коммуникационного сопровождения, направленного на оптимизацию и дальнейшую легитимацию непопулярного политического решения, субъектам коммуникации необходимо соблюдать основные принципы общественного участия: ясно понимать цель дискуссии, выявлять альтернативы, предоставлять точную и полную информацию, обозначать и обеспечивать функционирование форм обратной связи, обучать общественному участию – вести разъяснительную работу, координировать процесс и соблюдать баланс прав и ответственности.

 

Выводы и дальнейшие направления исследований

При разработке непопулярных политических решений одной из задач политических субъектов становится мобилизация гражданской части общества с целью получения общественных инициатив для дальнейшей легитимации. Политические решения, особенно в области социально-экономической жизни, весьма резонансны, их природа позволяет широко использовать площадки СМИ для возникновения и поддержки диалога между обществом и властью. Необходимость принятия тех или иных непопулярных решений зачастую бывает продиктована объективными условиями внешней среды, использованием коммуникационных сопровождающих технологий на этапе оптимизации и обсуждения решения позволяет получить реальные гражданские инициативы, а в ходе юридического утверждения и дальнейшей легитимации снизить социальное напряжение.

В вопросе легитимации непопулярного политического решения важным становится его признание обществом. Сбор гражданских инициатив, мнений отдельных целевых аудиторий, диалог рождает общий план дальнейшего развития и опору власти на общественное мнение. В общем виде прохождению решения, сформированного субъектами политической власти и активной частью гражданского общества, в социальной среде способствуют:

  • единство декларируемых целей от первых лиц;
  • поддержка этих целей со стороны элиты;
  • трансляция этих целей через средства массовой информации, использование комплекса коммуникационных технологий;
  • понимание сущности решения и политического курса широкой общественностью.

Эти четыре доминанты в разных комбинациях участия и степени вовлеченности обеспечивают прохождение решения в коммуникационной среде. Также представленные факторы могут трактоваться как основные этапы процесса социального признания.

Еще раз отметим, что легитимация непопулярного политического решения включает в себя процесс его оптимизации. Именно он в большей степени способствует развитию гражданского общества, позволяет народу, как источнику власти, реализовать это исключительное право. Политические акторы могут инициировать коммуникационные процессы, направленные на легитимацию непопулярного политического решения. При этом используются группы коммуникационных технологий, основанных на дифференциации общественности по отношению к принимаемому решению. Эти технологии разделены на традиционные, харизматические и рациональные. Представленная в статье субъектно-объектная модель коммуникационных технологий легитимации непопулярных политических решений является результатом первичного анализа затронутой проблематики и не претендует на полное описание коммуникационного аспекта легитимации. Она требует глубокого осмысления и становится отправной точкой для дальнейшей проработки вопроса. Это возможно через анализ задействованных механизмов и технологий. Наиболее очевидными они становятся при изучении взаимодействия обозначенных выше участников коммуникационного поля. Понимание всех внутренних процессов открывает перспективу вывести универсальную схему, позволяющую оптимизировать и адаптировать те или иные решения, перевести их статус из «непопулярного» в приемлемое, а в некоторых случаях − в необходимое.

 

 



Примечания

  1. Российская газета. Федеральный закон от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации"». Режим доступа: https://rg.ru/2004/08/31/samoupravleniye-dok.html
  2. Россияне о монетизации льгот // Левада-Центр. 2005. Янв., 25. Режим доступа:
    http://www.levada.ru/2005/01/25/rossiyane-o-monetizatsii-lgot/

 

Библиография

Аматов А.М. Политический дискурс и апология непопулярного решения // Политическая лингвистика. 2011. Вып. 2. С. 11−18.

Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990.

Геллерт М., Новак К. Все о командообразовании / пер. с нем. М.: Вершина, 2006.

Дегтярев А.А. Методологические подходы и концептуальные модели в интерпретации политических решений // Политические исследования. 2003. № 1. С. 159−170.

Истон Д. Категории системного анализа политики // Антология мировой политической мысли: в 5 т. / отв. ред. Т.А. Алексеева. М.: Мысль, 1997. Т. 2. С. 630−642.

Козырев Г.И. Политическая конфликтология. М.: ИД «Форум»: ИНФРА-М, 2008.

Коммуникативные технологии в процессах политической мобилизации / под ред. В.А. Ачкасовой, Г.С. Мельник. М.: ФЛИНТА: Наука, 2016.

Костина К.К. Технологии принятия и реализации непопулярных политических решений: дис. ... канд. полит. наук. Саратов, 2007.

Луман. Н. Понятие риска / пер. А.Ф.Филиппова // THESIS. 1994. Вып. 5. С. 135−160.

Романовский М.В., Врублевская О.В. Бюджетная система Российской Федерации. СПб: Питер, 2008.

Скиперских А.В. Легитимация власти в теоретических построениях российского и зарубежного политологического дискурса // Научные ведомости Белгородск. гос. ун-та. Сер.: История. Политология. Экономика. Информатика. 2007. Вып. 4. С. 136−144.

Тирских М.Г. Легитимация политических режимов // Вестн. Южно-Уральск. гос. ун-та. Сер.: Право. 2007. Вып. 10. С. 21−26.

Фахрутдинова А.З. Принятие и исполнение государственных решений. Новосибирск: Изд-во СибАГС. 2014.

Шаброва Н.О. Непопулярные решения в условиях демократии // Вестн. гос. ун-та управления. 2013. Вып. 8. С. 78−81.

Яшкова Т.А. Евразийская интеграция как приоритетное направление российской внешней политики // Евразийский союз. 2014. Вып. 1−2(6-7). 2014. С. 80−84.