Мультимедийные элементы в современном медиатексте

Ссылка для цитирования: Вырковский А.В., Галкина М.Ю., Колесниченко А.В., Образцова А.Ю., Вартанов С.А. Мультимедийные элементы в современном медиатексте // Медиаскоп. 2017. Вып. 3. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2364

© Вырковский Андрей Владимирович
кандидат филологических наук, доцент кафедры теории и экономики СМИ факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), a.v.vyrkovsky@gmail.com

© Галкина Марина Юрьевна
кандидат филологических наук, научный сотрудник проблемной научно-исследовательской лаборатории комплексного изучения актуальных проблем журналистики факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), marina.galkina@mail.ru

© Колесниченко Александр Васильевич
кандидат филологических наук, доцент кафедры периодической печати факультета журналистики МГУ М.В.Ломоносова (г. Москва, Россия), april-7@yandex.ru

© Образцова Анастасия Юрьевна
научный сотрудник проблемной научно-исследовательской лаборатории комплексного изучения актуальных проблем журналистики факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия), obraztsova.anastasia@gmail.com

© Вартанов Сергей Александрович
кандидат физико-математических наук, доцент кафедры эконометрики и математических методов экономики Московской школы экономики МГУ имени М. В. Ломоносова (г. Москва, Россия), sergvart@gmail.com

Аннотация

Итоговый продукт деятельности редакции – журналистский текст – меняется под влиянием конвергенции. Контент-анализ сайтов федеральных СМИ продемонстрировал, что уровень конвергентности текстов различных типов медиа (газеты, журналы, информационные агентства, интернет-издания) невысок. Очень мало изданий применяют несколько мультимедийных элементов одновременно. Наиболее используемым мультимедийным элементом стали фотографии и видео. В основном редакции используют чужой контент. Самым популярным заимствованным элементом стали тематические фотографии.

Ключевые слова: конвергенция, мультимедийные элементы, контент-анализ, редакция, производство текстов.

Теория и литература

За последние тридцать лет исследователи обозначили широкий спектр вопросов и подходов к конвергенции − от технологических и экономических до политических и социально-культурных (Latzer, 2013; McQuail and Siune (eds.), 1998; Drucker and Gumpert, 2010).

Конвергенция оказала воздействие практически на все аспекты деятельности средств массовой информации. Н.О. Финнеманн (2006), проанализировав теории взаимоотношений между старыми и новыми медиа, выделил четыре кластера развития медиаконвергенции:

• теория киберпространства (параллельной реальности);
• теория полной замены (теории, основанные на идее Маклюэна, что электронные медиа положат конец эре Гутенберга);
• теория суперструктуры нового гегемона (в основе лежит «новая социальная морфология» Кастельса, которая подкрепляется постулатом Финнеманна о том, что старые медиа становятся доминантами в интернет-пространстве);
• теория актуальной конвергенции как наиболее популярная концепция отношений между старыми и новыми медиа. Она включает в себя конвергенцию сетей, конвергенцию институционального и организационного объединения информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) и телекоммуникаций и медиакорпораций, конвергенцию контента.

Конвергенция приводит к взаимопроникновению различных медиа и появлению новых интегрированных жанров (Вартанова, 1999). Как писал Дженкинс, медиаконвергенция – «игристый диапазон» социальных, политических, экономических и правовых споров в связи с противоречивыми целями потребителей, производителей и распространителей. По мнению Дженкинса, «цифровой ренессанс будет лучшими временами и худшими, но новая культура выйдет из него» (Jenkins, 2001).

Латзер рассмотрел влияние конвергенции на медиакультуру с точки с зрения медиаэкономики (Latzer, 2013). Культурные аспекты конвергенции стали важным мотиватором изменений в медиапространстве (Hesmondhalgh, 2007, Latzer, 2013). В понимании Д. Хезмондалша (2007: 261) конвергенция стала ключевым драйвером, влияющим на изменение культурных индустрий. Исследователь обращается к Мердоку, который обозначил три вида конвергенции: конвергенцию культурных форм, включающую «торжественное слияние мультимедиа»; конвергенцию корпоративной собственности как экономический и организационный феномен, признаваемый на уровне корпоративной стратегии и культуры; и конвергенцию коммуникационных систем, описывающую манипулятивную и рекомбинантную природу цифровых медиатехнологий (Murdock, 2000).

Некоторые исследователи, наряду с технологической, экономической (индустриальной) конвергенцией, обратили внимание и на профессиональные изменения в медиасреде (Flew, 2005).

Внедрение цифровых технологий в работу редакций приводит к изменениям в управлении компаниями (Jenkins, 2001, Salaverría and Negredo, 2009, Вырковский, Вартанов, Галкина, Колесниченко и др., 2016). Классическая схема производства медиапродукта − «создание-упаковка-распространение» − меняется. Так, Дженкинс обозначил, что потребители становятся «мультизадачными» (consumer's multitasking strategies): они одновременно проверяют электронную почту и смотрят телевизор. Происходит своеобразный взрыв (explosive) – пересечение различных технологических площадок с потребителем. Медиа становятся «трансмедийными», т.е включающими в себя все виды медиа: фото, видео и т.п. (Meikle, Young, 2012).

Трансформация организационной структуры медиакомпаний приводит к созданию совершенно иного рабочего пространства (Баранова, 2016). Кроме того, конвергенция не только специфический способ производства и распространения новостей, но и культурная реконфигурация в редакциях, способствующая или препятствующая внедрению конвергентных практик (Menke, Kinnebrock et al., 2016).

Результаты проведенного в Европе исследования показывают, что в европейских редакциях в целом все еще доминирует печатная культура, однако сдвиг в сторону конвергентной журналистики проявляется в рутинах и практиках, а также поощрении журналистов, поддерживающих конвергентное развитие. Исследователи обратили внимание, что ньюсрумы в средиземноморских странах более развиты в плане конвергенции, чем в Северной и Центральной Европе. Они связывают это с тем, что у жителей Средиземноморья более сильные аудиовизуальные традиции восприятия информации, нежели традиции восприятия печатного текста, и более высокая мотивация журналистов. Культурные изменения в европейской журналистике движутся медленно, но верно в направлении новостного производства с использованием всех возможностей конвергенции (Menke, Kinnebrock et al., 2016).

Работа журналиста под влиянием конвергенции пока трансформируется незначительно (Вырковский, 2014). Переход от традиционной печати или культуры вещания с устоявшимися журналистскими ролями, профессиональными нормами и процедурами к конвергентной культуре с размытыми или исчезнувшими границами и категориями является серьезной проблемой (Jenkins, 2006, Quandt and Singer, 2009).

Зарубежные исследования охватывают разные аспекты работы журналиста в условиях медиаконвергенции. Процесс внедрения и развития новых технологий происходит столь стремительно, что многие исследовательские работы быстро теряют актуальность, лишь сохраняя историю медиа в своих трудах. Еще лет пять назад, согласно исследованию З. Райха (2013: 417), телефон для корреспондента оставался «королем» на информационном поле боя, в то время как использование Интернета и социальных медиа в качестве источников новостей оставалось незначительным. М. Мэчилл и М. Бейлер (2009) обнаружили, что журналисты используют автоматизированные инструменты поиска информации чаще, но в течение более короткого времени, чем традиционные средства связи.

В России исследователи также уделяют внимание использованию конвергентных практик в журналистской рутине. М. Аникина (2014: 241) подсчитала, что в России в среднем один журналист работает на 1,5 платформах, чтобы представить свой текст. А. Вырковский (2014) определил, что «в список самых используемых процессов вошел единственный конвергентный процесс <…> − работа с сайтом». Ему уделяется в среднем 46 минут в течение рабочего дня.

Тем не менее до сих пор остается недоисследованным телеологический аспект проникновения конвергентных практик в работу редакцию: как новые формы работы меняют производимый информационный продукт. Л.А. Круглова (2016), проанализировав 20 различных российских печатных СМИ и их интернет-версии, выявила, что веб-версии журналов − за редким исключением − пока мало отличаются от печатных вариантов. «Порталы газет также являются, по сути, лишь их цифровым отражением и слабо используют потенциал, который дает новая технологическая площадка», − пишет автор. Причина, очевидно, кроется в том, что внедрение технологий в практику происходит зачастую спонтанно (Вырковский, Вартанов, Галкина, Колесниченко и др., 2016).

Таким образом, до сих пор исследователи большей частью изучали лишь частные эффекты проникновения мультимедийных элементов в продукт медиа. В то же время комплексного изучения медиатекста, с точки зрения его насыщенности конвергентными элементами – то есть видимыми, «зримыми» последствиями цифровизации, проведено не было.

Гипотеза и исследовательские вопросы

Основной гипотезой нашего исследования стало предположение о том, что в условиях конвергенции редакции печатных и онлайновых массмедиа становятся универсальными производственными единицами, самостоятельно создающими широкую линейку мультимедийных элементов, используемых в итоговом медиатексте. Подтверждение данной гипотезы будет означать, во-первых, завершенность коренной организационной перестройки многих массмедиа, вынужденных самостоятельно создавать многие виды контента, и, во-вторых, потенциальный рост разнообразия контента, производимого многими «продюсерскими центрами», работающими в своих собственных форматах и по собственным нормам.

Логика нашей исследовательской работы была построена по дедукционному принципу: мы отталкивались от типа итогового мультимедийного элемента, выявляя его генезис и в итоге принципы организации работы редакции. Если, к примеру, издание самостоятельно делает иллюстративные материалы, то можно предположить, что в структуре редакции имеется фотослужба либо профессиональные фотокорреспонденты. Управление редакцией со штатом фотографов или видеооператоров в корне отличается от менеджмента издания, приобретающего картинки у стороннего провайдера.

Таким образом, мы попытались ответить на следующие исследовательские вопросы.

• Какова доля самостоятельно производимого, а также приобретаемого у сторонних провайдеров мультимедийного контента у крупнейших печатных и онлайновых отечественных массмедиа?
• Какова специфика интеграции конвергентных (мультимедийных) элементов в журналистский текст и какие элементы чаще всего сопровождают редакционный продукт?
• Каковы различия в использовании мультимедийных элементов у СМИ различных типов: печатных (газеты, журналы), онлайновых массмедиа, информационных агентств?
• Какими факторами – внутренними или внешними – обусловлена специфика производства мультимедийных элементов современными редакциями печатных и онлайновых СМИ?

Данная работа является продолжением масштабного проекта, направленного на изучение работы современных редакций в условиях цифровизации (см., напр., Вырковский, Вартанов, Галкина, Колесниченко и др., 2016). Так, ранее были исследованы практики работы с мультимедиа корреспондентов и редакторов; было выявлено, что непосредственно журналисты внедряют в медиатексты современных СМИ в основном самые простые конвергентные элементы: фотографии и гиперссылки, при этом сотрудники редакций не проявляют активности в отношении самостоятельного производства конвергентных элементов (Галкина, Вырковский, Колесниченко, Образцова, 2016).

Методология

Наше исследование построено на контент-анализе сайтов федеральных СМИ. Мы отобрали наиболее читаемые федеральные печатные СМИ (источник данных – Mediascope, бывший TNS), имеющие онлайновые версии, и сопоставимое число информационных агентств и популярных онлайн-СМИ (источник данных – Liveinternet). Всего в выборку попало 29 источников. Источники данных для выборки печатных и онлайн-СМИ различны, так как сервис Liveinternet предоставляет наиболее точную, обновляющуюся ежедневно информацию по рейтингу сайтов. Преимуществом измерителя Mediascope являются данные по аудитории печатных СМИ.

В выборке оказались следующие издания: «Независимая газета», «Аргументы и факты», «Московский комсомолец», «Ведомости», «Коммерсантъ», «РБК», «Комсомольская правда», «Российская газета», «Известия», «Деловой Петербург», «Новая газета» (газеты), «Профиль», «Форбс» (Forbs), «Деньги» (журналы), «РИА Новости», ТАСС, «Интерфакс», «Росбалт», Regnum, URA.ru (информационные агентства), Vz.ru, Fontanka.ru, znak.ru, gazeta.ru, life.ru, lenta.ru, kommersant.ru, RBC.ru, М24.ru (онлайновые СМИ).

На сайтах этих изданий мы в течение 3 дней (с 16 по 18 января 2017 г.) отобрали по 25 материалов, произведенных непосредственно данным СМИ (новостные ленты и заимствованные материалы нами не анализировались). Отбор производился по следующему алгоритму: мы наблюдали за обновлениями сайтов и включали в выборку все материалы, отвечающие указанным выше требованиям. После отбора 25 материалов с каждого сайта отслеживание материалов прекращалось (по техническим причинам один сайт – dp.ru – «делегировал» лишь 15 материалов).

Далее мы выявляли наличие в журналистских материалах конвергентных элементов (событийные фотографии, выполненные на мероприятии, о котором идет речь в тексте; тематические фотографии – не привязанные к событию картинки, иллюстрирующие текст; видео, таймлайны, интерактивные карты и т.п.), затем определяли, какой тип мультимедийного контента создают сотрудники издания самостоятельно, а какой – заимствуют у сторонних провайдеров. К чужому контенту мы отнесли не только элементы, которые редакция приобретает у стороннего провайдера, но и «безымянные» элементы, которые, возможно, заимствованы из бесплатных фотобанков или Интернета без указания автора. На основании полученных данных были сделаны выводы о том, как часто сотрудники редакции сами производят конвергентные элементы, в каких случаях они используют чужой контент и какое именно мультимедийное сопровождение присутствует в большинстве случаев.

Результаты

В общей сложности нами было обработано 715 материалов из 29 массмедиа. Из них 684 материала (95,7%) содержали мультимедийные элементы. Далее мы рассчитали процентное соотношение конвергентных элементов в текстах для каждого СМИ и рассчитали среднее (всего – 95,6% текстов с мультимедиа). Тем самым мы нивелировали «фактор «Делового Петербурга», где нам не удалось собрать тексты в полном объеме.

Чаще всего материалы были проиллюстрированы фотографиями (см. табл. 1). Причем наибольшей популярностью пользовались тематические фото – доля текстов с такими элементами составила 70,5% от общего числа текстов. Соответственно, доля текстов с событийными фотографиями оказалась в три раза меньше − 20,9%. При подготовке материала редакции отдавали предпочтение чужим фото – несобственного производства. Так, доля текстов с собственными тематическими фотоиллюстрациями составила 22 %, с заимствованными – 48,5%. Примерно 9,2% составляла доля текстов с собственными событийными фото и 11,6% − с чужими событийными.

Следующим по популярности мультимедийным элементом стало видео: доля текстов с видео – 8%. Причем большая часть материалов с видео (76,6%) несобственного производства.

Любопытно, что большая часть инфографических элементов, несмотря на малую долю текстов, в которых они использованы (4,6%), выполнена редакциями самостоятельно – 98,8%.

Таблица 1. Мультимедийные элементов в современном медиатексте, %

Газеты

В исследовании мы рассматривали соотношение мультимедийных элементов на сайтах газет, информационных агентств, журналов и интернет-изданий.

В 95,6% газетных текстов присутствовали мультимедийные элементы (см. табл. 2). Доли материалов с событийными и тематическими фото составили 19,6% и 73,8% соответственно. Доля материалов с видео в массиве текстов составила 8,2%. Причем соотношение снова оказалось в пользу чужого контента – 5,8% и 2,4 % соответственно.

Таблица 2. Мультимедийные элементы в газетном тексте, %

На основании 11 рассмотренных нами изданий трудно выявить принципы, по которым газеты отдают предпочтения тем или иным мультимедийным элементам, но стратегия каждого издания прослеживается. Например, «Независимая газета» заимствует практически весь мультимедийный контент (событийные и тематические фото, фотоистории, видео) из других источников. Собственными силами издание делает лишь таймлайны, доля текстов с которыми в общей массе рассмотренных нами материалов издания составила всего 4%. Газета «Аргументы и факты» является ярким примером полного заимствования фото и видеоконтента, рисунков и вставок из соцсетей. Причем доля текстов с этими элементами в общем объеме материалов довольно существенна: 64% − с событийными фото, 36% − с тематическими (какое-то фото присутствует в каждом материале), 8% − видео, 4% − вставки из соцсетей и столько же рисунков. Единственный мультимедийный элемент, активно производимый самостоятельно, − собственная инфографика (доля текстов 12% в общем объеме исследуемых текстов). «Московский комсомолец» активно заимствует событийные фотографии, видео, вставки из соцсетей.

Газета «Ведомости» самостоятельно делает событийные фото, видео, инфографику, фотоистории. Кстати, доля текстов с каждым из этих элементов в общей доле текстов составляет 4%. Судя по полученным данным, «Ведомости» делают акцент на тематических фотографиях – доля текстов с тематическими фото составила 96%, причем соотношение собственных и чужих фото было приблизительно один к трем (60% и 36%) в пользу собственных. У газеты «Коммерсант» схожая стратегия, только издание не использует видео вообще. Акцент делается также на тематических фотографиях, треть снимков которых в общем объеме тематических фотографий (75%) – собственная. В газете «РБК», где каждый текст сопровождается фотографией, соотношение тематических и событийных фото – 1:4. Издание на 80% самостоятельно делает событийный контент и лишь на 10% − тематический. Доля текстов с инфографикой в общем объеме материалов составляет 12%, вся она выполнена самостоятельно. Других мультимедийных элементов в издании нет. Развивать самостоятельный контент пытается «Комсомольская правда»: 80% событийных фотографий, 75% видео, 100% таймлайна и инфографики выполнены самостоятельно. Тематические фото собственного производства занимают менее половины – 31,6%.

Журналы

В списке рассматриваемых изданий было три журнала: «Профиль», «Форбс» и «Деньги». Мультимедийные элементы присутствовали в 99 % текстов (см. Табл. 3). Доля материалов с событийными фотографиями в общем объеме текстов составила 21,3% (из них 9,3% доля собственных), 77,3% − тематические фото (20% − собственные).

Таблица 3. Мультимедийные элементы в журнальном тексте, %

Детальный разбор медиатекстов также демонстрирует разные стратегии выбора мультимедийных элементов. Например, журнал «Профиль» полностью заимствует событийные и 90% тематических фото, зато самостоятельно делает инфографику, хотя доля с ней в общем объеме текстов составляет всего 8%. Журнал «Деньги» самостоятельно делает событийные фотографии, инфографику и фоторепортажи, доля текстов с этими элементами занимает 24%, 16% и 12 % соответственно. Тематические фото присутствуют в 76% текстов, общая доля фотографий, производимых сотрудниками редакции, составляет – 42,1%. «Форбс» − единственный из выбранных нами журналов, предлагающий читателю таймлайны, причем сотрудники редакции работают над ними сами. Доля текстов с ними составляет 28%. Самостоятельно издание делает фоторепортажи и инфографику (доля текстов 8% и 4% соответственно).

Информационные агентства

В исследование мы включили шесть информационных агентств. Доля текстов с мультимедийными материалами в совокупном объеме текстов составила 89,3% (см. Табл. 4). Преобладают материалы с тематическими фотографиями: доля текстов с фото составила 69,3%, доля текстов с событийными иллюстрациями – 20%, доли текстов с видео, рисунками и фотогалереями составили 4%, 7,3%, 2,6% соответственно.

Таблица 4. Соотношение мультимедийных элементов в текстах информационных агентств, %

Общую картину стопроцентной мультимедийности агентств «РИА Новости», ТАСС, «Росбалт», Regnum, URA.ru сильно «подпортило» агентство «Интерфакс», где доля мультимедийных текстов составила 36%. Причем в качестве иллюстративного материала агентство использовало только «чужие» тематические фотографии.

Агентство ТАСС не применяет иных мультимедийных элементов, кроме событийных и тематических фото – соотношение долей 20% и 84% соответственно. Агентство делает акцент на тематических фотографиях собственного производства (доля текстов 61,9%) из общей доли 84% текстов с тематическими иллюстрациями, а событийные фото (общая доля текстов 20%) на 80% заимствованы из других источников.

Иная ситуация в агентстве «РИА Новости», где 50% из событийных материалов с фотографиями (общая доля текстов 24%) содержат снимки, выполненные сотрудниками редакции, но тематические фото (общая доля 72%) на 61,1% − это заимствованный контент. Похвастаться агентство может самостоятельными картинками и качественно выполненной графикой, доля текстов с которыми составляет 12%.

Агентство «Росбалт» для создания мультимедийных материалов приобретает чужой контент. Так, общая доля текстов с событийными иллюстрациями составляет 16%, где лишь 25% самостоятельных картинок. Тематический контент заимствован на 95%, хотя общая доля материалов с тематическими иллюстрациями составила 80%. Доля текстов с видео составила 8%, все из них чужие.

URA.ru делает акцент на собственных событийных и тематических фотографиях, они в совокупности представлены в 96% текстов. Событийный ряд на 83% − собственный ресурс, тематический – почти на 92%.

Отличительной чертой агентства «Регнум» является большая доля текстов (32%) с самостоятельно произведенными различного рода картинками, коллажами и карикатурами. Агентство также самостоятельно производит событийный фотоконтент, репортажи и фотогалереи (доля текстов с ними составляет 12% и 4% соответственно). Тематические иллюстрации (доля текстов 96%) на 50% − работа редакции.

Интернет-издания

Доля мультимедийного контента в интернет-изданиях составила 98,7% (см. Табл. 5). Доли мультимедийных элементов в текстах распределились следующим образом: тексты с событийными и тематическими фото – 22,7% и 64,9%, видео и таймлайнами – приблизительно по 13% каждый, одинаковые доли текстов с рисунками и инфографикой – 4,4%, фотогалереями – 8,9%, вставками из соцсетей 3,6%, тестами 0,9% и интерактивными картами – 0,4%.

Таблица 5. Соотношение мультимедийных элементов в текстах интернет-изданий, %